Малейшего воспоминания об общине Храма Алмазного сердца оказалось достаточно, чтобы фривольные мысли улетучились из головы. Кэйлани ощутила привычное чувство вины, ожидания неминуемого наказания, будто кто-то сейчас мог узнать о ее фантазиях. Гончие не соблюдали целибат, скорее наоборот, но отвлекаться на свои низменные желания – недопустимо. Желания вообще не имеют значения, если твоя жизнь – служение.
«Все дело в дрянном городе. Я чувствую отвращение и беспокойство, они тянут за собой другие эмоции. Вот от них и надо избавляться, а дикарь вовсе ни при чем».
Нужно сосредоточиться. Взять разум под контроль – сейчас он как оружие в дрожащей руке. Кэйлани сменила белые одежды на скромное монашеское облачение. Зажгла благовония в курильнице, чтобы заглушить вонь трактира. Вернулась на коврик и погрузилась в глубокую медитацию. Так она провела больше часа, пока тело не онемело, а в голове не стало пусто и ясно. Только потом села за стол, разложила карту Дельты и принялась задумчиво ее изучать. Записей она не делала, приучившись держать все сведения в уме.
И теперь пыталась сложить их в общую картину, рассматривая извилистые очертания множества рукавов и притоков нарисованной реки. Где-то там ютились рыбацкие деревушки, вокруг которых творилось что-то странное.
Началось все с пропажи людей. Сначала исчезли пятеро в районе трех поселений в глубине леса, потом о схожих случаях заговорили по всей округе. Но самое интересное, что к тому времени в первых деревнях исчезновения прекратились. Более того, тамошние жители утверждали, будто ничего подозрительного у них не происходит, слухи были всего лишь слухами, и вообще живут они тихо, мирно и благочестиво. Даже слишком: по словам мытаря, собиравшего дань, такого порядка и благости он отродясь не видывал.
Говорил, будто там нет ни ссор, ни драк, ни мелкого воровства, ни пьянства. Будто распивочную и вовсе закрыли, а вместо нее в праздничные дни поселяне дружно собираются в храме. Который перестроили, обновили и украсили не хуже городских. Будто всем миром собрали недоимку за каждый двор – невиданный случай! И что его там приняли как родного, и так хорошо у них было, так славно, что хоть и не уезжай никогда.
Кэйлани понимала: он мог и приврать ради красного словца, но факт возвращения долгов до копейки имелся. К тому же инспектор из Ордена подтвердил: во всех трех деревнях прямо-таки образцовая община, редко увидишь такое единение.