«Что ещё за лангоры?» - вяло подумала я, потирая щёку, а вслух сказала жалобно:
- Не больная я, дяденька. Просто голодная…
И только сказав, поняла, что действительно хочу есть – дико, сумасшедше, так, что дай мне сейчас булку хлеба, буду рвать её руками и зубами. Странно, а ведь пока шла к замку, ни разу не вспомнила, что забыла пообедать.
- Дяденька! – презрительно фыркнул страж. – Я те не дяденька, а страж ворот его высшейчества, лангора де гис Грэйра, - он сделал важное лицо, немного презрительно наблюдая, как я поднимаюсь. – Голодная! Зачем пришла, милостыню просить?
- Нет! – возмутилась я. – Я…на работу хотела наняться.
Ничего лучше мне в голову не пришло. Не говорить же правду, ещё сочтут за сумасшедшую и отправят куда-нибудь подальше. А мне очень не хотелось бродяжить. Всегда лучше спать под крышей. Мне бы только пробраться внутрь, а уж безопасный уголок, где можно затаиться до утра, я найду. А если получится устроиться в замок – то и вовсе хорошо. Работы я не боялась, даже самой тяжёлой и грязной, не принцессой меня воспитали, увы.
Представив, как там, дома, сейчас прыгает моя мама, без конца выглядывая на улицу и набирая номер моего молчащего телефона, я совсем приуныла, но тут же отогнала токсичные картинки прочь. Сейчас я всё равно ничего не смогу исправить. При мысли о том, чтобы снова войти в тот страшный лес, волосы буквально вставали дыбом. Не было силы, которая бы сейчас заставила меня сделать это.
Но, может быть, вернуться в мой мир можно и другим путём? Будет день, когда я всё это узнаю! Но чтобы дожить до этого светлого дня, придётся покрутиться, в этом я была уверена.
Не знаю, что за мысли ворочались в голове стражника, который смотрел на меня оценивающим взглядом. Хорошо хоть мужского интереса в этом взгляде не было – видимо, лицо мне и здесь досталось невзрачное. Наконец, он что-то надумал, и зычно крикнул куда-то вглубь, за ворота:
- Эньк! Позови сюда гийру Номи! Ей, кажется, нужны были служанки.
К нам подскочил вихрастый мальчишка лет десяти, критически осмотрел меня, кивнул и сорвался с места, решать мою судьбу. Я принялась тщательно отряхивать запылённый подол, стараясь придать платью приличный вид.
Вернулся пацан с полноватой, просто причёсанной женщиной лет сорока.
- Что звал, Кирс? – спросила она.