— Подскажите, пожалуйста, куда маму
пристроить? Нам сказали, тут место свободное, — заметив, что
старушка возле окна проявила к нам интерес, поинтересовался я.
-Туточки вот, со мной рядышком, —
охотно откликнулась бабулька, с любопытством за нами наблюдая. —
Сынок твой? — поинтересовалась сопалатница.
Мы с Беспаловой переглянулись,
улыбнулись друг другу чуть смущённо, и Мария Фёдоровна
ответила:
— Сынок…
— Ну всё, отдыхайте… отдыхай, мама…
— посоветовал я. — Пойду. Если что, я в конце коридора. Там тупичок
с банкеткой, Галина Львовна посоветовала. Останусь там.
— Ох, да как же… — запричитала
Беспалова. — Всю ночь?
— Мне не привыкать, — отмахнулся. —
Я как боевой конь могу и стоя спать, и сидя, и на ходу.
Студенческая жизнь приучила… сессии… — приукрасил я до полноты
картины.
Не рассказывать же Марии Фёдоровне
про своё бурное прошлое, в котором где упал, там и спишь, когда
урывками, когда и вовсе пару минут.
— Ох, Егорушка… может, домой
поедешь? — робко предложила женщина, и тут же покачала головой. —
Последний автобус-то уже ушёл… А всё дед, вот дурья башка! — нашла
виноватого.
— Всё нормально, — заверил я. —
Главное, не волнуй… ся… — всё время хотелось обратиться, как и
положено, на «вы». Но бабулька на соседней койке не спускала с
нашей парочки глаз, приходилось контролировать, что говорю. — Всё,
мама, отдыхайте. Я рядом. Когда обход? — поинтересовался у
любопытной старушки.
— Так с утра, как врач придёт, —
охотно ответила бабулька.
Уточнять, когда в больнице наступает
утро, я не стал, попрощался и пошел искать тупичок.
Ночь прошла как в сказке. Банкетка
оказалась шаткой, обитой дерматином, удачно длинной. И
действительно стояла в странном таком аппендиксе без окон, без
дверей. Точнее, имелось одно маленькое окошко, давно немытое. Оно
выходило куда-то в глухой больничный двор. Мне даже удалось без
подручных средств открыть форточку, крашенную в несколько слоёв,
что само по себе достижение.
Умостившись на скамейке, долго
слушал орущих на улице котов, отголоски вечерней больничной жизни,
глухой шум из коридора. Так, под мысли о поздних кошачьих свадьбах
и размышлениях, для чего строители сделали этот тупичок, я и
уснул.
Проснулся как от толчка,
прислушался. Тишина. Даже с улицы звуки не долетают. Поднялся,
размял мышцы и вышел из своего тупичка в коридор. На посту горел
свет, но не было видно. Что-то случилось или дежурная медсестра
прикорнула в сестринской?