Другие принцы смотрели на меня пренебрежительно и ехидно. Видимо, предвкушали спектакль, который я им обеспечу. Будь я собой, они бы поостереглись выказывать столь явно неуважение. Но что мог сделать мой кузен? Он же ни на что не способен. Кажется, этот дипломатический визит будет гораздо более трудным, чем я думал.
Однако стоять около лошади вечно нельзя, и, вздохнув, я примерился к седлу.
«Так… Собрался. Ты сможешь. Ты покорял страны, разрушал города. А тут какая‑то коняга. Вперед!»
Решившись, я попробовал вставить ногу в стремена, но, подняв ее, не дотянулся. А когда чуть наклонился вбок, чтобы все же исполнить задуманное, едва не упал. Хорошо, Малур поддержал.
– Ваше высочество…
– Сейчас будет самый позорный момент моей жизни.
Облокотившись на слугу, я все же поставил ногу в стремя и, схватившись за седло, попытался хотя бы подтянуться. Спину пронзила боль, и я застыл, выпучив глаза.
– Помоги, – прохрипел.
Мне было уже все равно, что скажут другие. Второй раз я этот подвиг не повторю.
Малур, быстро подскочив, толкнул меня на седло и, упираясь руками в мой зад, старался запихнуть тело на лошадь. Тело скрипело, сопротивлялось, но процесс сдвинулся с мертвой точки.
Ругаясь про себя на чем свет стоит, я с трудом оказался на спине животины и, сцепив зубы, сумел развернуться, а спустя еще пару минут мучений даже сесть. Тяжело вздохнув, собрал все мужество, чтобы посмотреть, как к моему подвигу отнеслись остальные.
Несмотря на мои опасения, никто не смеялся. Застыв и выпучив глаза, народ наблюдал за неожиданным представлением, – видимо, оно повергло их в глубокий шок.
Первой отмерла принцесса. Нежно мне улыбнувшись, она выехала вперед, чтобы открыть охоту. И только после этого принцы негромко похмыкали, с презрением косясь на меня. Тоже мне, педанты. Посмотрел бы я на них в этом теле. Но ничего! Когда все закончится, на ближайшем же турнире выберу их себе в противники. Увидим, кто будет смеяться последним.
– Дорогие мои подданные и гости королевства, я рада объявить…
Пока ее высочество произносила приветственную речь, я ее рассматривал. На крупном, сером в яблоках скакуне она выглядела хрупкой и беззащитной, но я видел, как уверено наездница сидела в седле, как твердо держала поводья. Возможно, Гвендолин специально оделась в цвета своего коня, чтобы гармонировать с его длинной шелковистой гривой, заплетенной в косички, и шикарным хвостом, которым этот серый монстр лениво помахивал из стороны в сторону, снисходительно кося глазом на сородичей.