— Знаешь, где она? — спросил я пацана про Софи.
— Ага, я к ней захожу иногда. В районе ликвидаторов
поселилась.
— Ну, тогда веди и рассказывай, что произошло.
Путём наводящих вопросов и разбавлением беседы историями о
приключениях в Громовце я смог сложить примерную картину
происходящего.
«Сцепились как кошка с собакой».
Мне было неудобно перед Софи за случившееся, потому что я
планировал сделать всё по уму и сгладить их первую встречу, но
инцидент с продажей атланта, а затем охота на заговорщиков вынудили
меня находиться в другом месте. Здесь недосмотрел.
Мы подошли к двухэтажному домику и постучались. Открыла
старушка-хозяйка и провела нас на второй этаж, где и снимала
комнату Софи.
— Привет родная, — с порога сказал я и вдохнул знакомый
цветочный аромат, когда сжал еë в объятиях. — Рад тебя видеть,
собирайся, ты переезжаешь.
— Я не поселюсь в мастерской, Артём. Говори что хочешь, но я
туда ни ногой, — она постучала пальцем по столу. — Жить с НЕЙ я не
согласна.
Еë лицо не могло быть злым даже в столь расстроенных чувствах.
Каждая эмоция, каждая морщинка, нахмуренные тонкие брови и поджатые
губы — всë вызывало неконтролируемый приступ милоты.
— Чего ты улыбаешься? Это не смешно, я тебе говорила, что это
плохая идея, ты меня не послушал.
— Ты будешь жить в другом месте, я купил нам новый дом.
— Правда? — она на секунду задержала дыхание, ища подвох.
— Да, и там есть земля под твои занятия с садом.
— Фу, вы можете целоваться в другом месте? — раздался сзади
недовольный голос Ицхака.
— Собирайся, — велел я ей и отпустил.
— Я сейчас, погоди, — улыбнувшись, сказала Уварова и бросилась
паковать вещи, однако вскоре порывисто обернулась. — Но ты помнишь
наш договор, да? Я сниму эту землю в аренду…
Я посмотрел на неë как родитель на капризное и взбалмошное дитя,
которое каждый раз выкидывает выкрутасы. В то же время ты настолько
любишь его, что давно махнул на всë рукой.
— Это не блажь, и хватит так бровью делать! — запротестовала
она, сорвавшись на мелкий нервный смешок. — Мне и правда так легче,
я начну всë сама, как обычно.
— Ты ещë не собралась?
— Уже иду, — она скорчила рожу и показала язык.
— Вот видишь, Ицхак, одни женщины готовы тебя до нитки обобрать,
и их природа понятна, но эта решила выделиться по-другому: она
захотела съесть мой мозг.