Тревогой кольнуло сердце. Ненормальной, запредельно острой. Влад поднес бокал к губам, и... я рванула к нему, выбивая бокал из рук. Послышался звон стекла, меня отшвырнуло силой к стене, впечатало в нее. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. Что-то кричали невесты, жались к выходу слуги, возмущались родственники Кощея...
Я же смотрела, как от воды поднимается черный дым. Чары тьмы в питье добавили!
Рядом со мной неожиданно оказался Влад, заглянул в мои испуганные глаза.
— Дед, отпусти! Что же ты силу применяешь, когда девушка поскользнулась и бокал разбила!
Что?
Влад впился в меня взглядом, всем своим видом показывая, чтобы молчала.
Хватка ослабла, и я сползла Кощееву под ноги. Руки дрожали, ноги не слушались. Какая же это случайность? Кто-то наследника рода Кощеевых хотел одурманить сильными чарами!
Я с трудом поднялась, покосилась на бледную служанку, которая подавала воду, и поняла: не она это сотворила. Сердце у нее чистое и преданное. Но нащупать виновника, не используя чар и не выдав себя, не представлялось возможным. Тут заветные слова придется шептать, никакой защитный амулет не спасет.
Глаз я так и не подняла.
— Возвращайтесь к завтраку, стоит из-за разбитого бокала шум поднимать! — выдал Кощеев, а мне шепнул совсем тихо: — Убрать и не пораниться сможешь?
Кивнула и на негнущихся ногах пошла к столу. Щелчком пальцев собрала битое стекло и воду. Эх, жаль, чары из нее уже исчезли! И если не слуги добавили их в питье, то кто?
Убрала осколки, вернулась на свое место и затихла. Спокойно прислуживала Владу, время от времени чувствуя на себе недобрый взгляд, но выдавать себя не стала. Но мысли, кто сотворил зло, все же крутились.
Магички из академии? Да зачем им это? У них свой интерес, вовсе не связанный с созданием семьи. Об этом говорил в первую очередь их наряд к завтраку — сине-черная форма магической академии вместо красивых платьев или сарафанов, в которые разоделись остальные претендентки на сердце Влада.
Аленушка и Марфа не разговаривали, лишь изредка перекидывались оценивающими взглядами, и было видно, что воспринимали друг друга как соперниц.
За столом сидели еще и три новенькие, которые прибыли, по всей видимости, вечером. Среди тех, что встречал Влад, этих девушек не было. Одна из них перекинула толстую русую косу, увитую лентами, и, будто не случилось ничего из ряда вон выходящего, потянулась к пирогу с капустой. Заметила мой взгляд, сверкнула пронзительной зеленью глаз, подтверждая, что не самая слабая колдунья, сощурилась.