— Я решила положить семейные альбомы. Они не влезли, —
совершенно спокойно соврала Сигрид. Это возымело свой эффект: глаза
матери наполнились слезами, а дальше последовали жаркие
объятья.
— Вы там долго? Нам ещё до Лондона в пробках стоять, —
раздражённо прервал их минутку семейных нежностей мистер Хопкинз,
курящий около авто.
В результате на вокзал они приехали за полчаса до отъезда, что
оказалось не так уж и плохо, как стращал всех Петер на протяжении
всей дороги. К поездам он, чему Сигрид очень и очень порадовалась,
не пошёл, оставшись дожидаться жену в машине. Тереза же решила
проводить дочь хотя бы до перехода на нужную платформу. Пока они
шли, женщина в очередной раз за последние несколько дней начала
причитать по поводу слишком долгой разлуки и отсутствия нормальных
способов связаться.
Сигрид молчала. Её куда больше занимала предстоящая поездка,
распределение и учёба в настоящей школе магии.
— Скажи, ты совсем не переживаешь, что уезжаешь от меня? —
резкое изменение тона с обычного на надрывный заставило Юхас
вынырнуть из собственных мыслей о будущем факультете и перевести
расфокусированный взгляд на мать.
Последнюю неделю после отъезда бабушки с дедушкой она старалась
уделять Терезе как можно больше собственного времени и внимания.
Раньше она спокойно уходила из дома и максимально долго избегала
возвращения обратно. Не то чтобы ей было некомфортно рядом с
конкретно этими людьми, или просто людьми… Но как-то так сложилось,
что Сигрид предпочитала не связываться.
Видимо, проснувшаяся совесть заставила Юхас изменить собственным
привычкам и компенсировать маман грядущие девять месяцев разлуки
хотя бы несколькими днями беспрерывного общения. Они сходили в
кино, съездили в магазин за покупками, вместе посмотрели какое-то
тупое шоу для домохозяек, в котором слово «беременная» заменялось
идиотскими эвфемизмами, и Сигрид даже разрешила научить себя
готовить лазанью.
Но этого, по всей видимости, оказалось недостаточно, чтобы мама
успокоилась.
— Мне будет не хватать тебя и я буду скучать, — максимально
искренне и проникновенно произнесла Юхас, заглядывая Терезе в
глаза. — И как только я приеду туда, тут же напишу тебе длиннющее
письмо на десять страниц. И все соседи будут странно коситься на
вас уже через месяц от того, как часто к вам будут летать совы.