Как бы меня в вагоне не растрясло... В своих швах я был уверен
не на сто процентов.
— Благодарю. Сам бы я...
— Только время теряли. Нет, ну скажите, а? Разрезал себе брюхо,
отчикал лишнее, а потом зашил! Рассказать кому, герр фюрст, не
поверят ведь! Про такое в газеты надо. Обязательно!
— Когда меня будут расспрашивать журналисты, я непременно
вспомню наше путешествие и вас.
Герр Дитрих довольно погладил усы. Реклама торговле не помеха,
очень даже наоборот.
***
Домодоссола не запомнилась примерно ничем — меня перенесли в
повозку и отвезли на вокзал. До поезда оставалось чуть больше часа,
и я продолжал блаженствовать уже на деревянной лавке, но с той же
подушкой под головой. Матиас притащил откуда-то еду, и они с Васей
принялись закусывать после дороги.
— Поеду с вами в Милан, — вдруг сказал наш провожатый. — Отвезу
вас там в больницу, да погуляю немного.
— А дядя?
Племянник засмеялся:
— Так я у него не в рабстве. Сегодня все равно для меня работы
не будет, а утром вернусь. Поворчит и успокоится. А то его
послушать, так в молодости ни одна девица без его внимания не
обошлась, а мне что, нельзя? К тому же по-итальянски ни вы, ни ваш
слуга и слова не знаете, помогу.
Я достал купюру в сто франков, подал парню. Отказываться он не
стал.
***
В приемный покой университетской клиники меня занесли на
носилках и переложили на кушетку. Вокруг собралась небольшая
процессия: носильщики, пожилая медсестра и Матиас, который начал
энергично объясняться с персоналом. Верховодила медсестра, которая
стала что-то недовольно рассказывать на итальянском. Наш провожатый
ей отвечал, напирая на нее, в итоге через десяток секунд они уже
что-то верещали, практически соприкасаясь лбами. Но скоро правда
восторжествовала и, продолжая жестикулировать, медсестра ушла. Но
вернулась через минуту, с доктором. Ну вот, может, этот
разговаривает на понятном мне языке.
— Здравствуйте, простите за задержку, — начал он на приличном
немецком. — Моя помощница что-то не так поняла, наверное. Она
говорит о какой-то операции.
— Аппендэктомия. Сегодня ночью. Разрешите представиться:
профессор Баталов, хирург.
Доктор распахнул глаза, словно я объявил, что прямо сейчас
прилетел с Марса.
— Тот самый? Боже, какое счастье! Паола! — и он затараторил,
частенько поминая слово «сифилиде». — Простите, я — доктор
Капоселла. Такой день! Позвольте перенести вас в перевязочную, мы
посмотрим состояние раны.