Пришлось приспосабливаться. Хотя первые месяцы, когда Искажение было слишком сильным, я всерьез считала, что сошла с ума. Спустя полгода ощущение неестественности понемногу сошло, пришлые — по крайней мере, на уровне правящих элит — признали, что они пришлые, а илойцы даже разродились десятком объявлений о том, что это не первое Искажение, которое они пережили. А значит, жить дальше можно и нужно. Они же первыми объявили о воссоздании Илойской федерации.
Люди подумали, подумали и согласились. Можно было, естественно, прислушаться к тем единицам, кто кричал, что Земля принадлежит человечеству. Да, нашлись такие же уникумы как я. А один даже целое движение организовал, харизматичный ублюдок.
Вот только далеко на криках не уедешь. Инфраструктуру нужно было отстраивать, поднимать экономику из руин, собирать осколки знаний, наращивать потенциал, восстанавливать нормальный ход жизни. Тот момент был упущен, Земля уже изменилась, те время и мир исчезли. Можно что-то доказывать, барахтаться. Но, как говорят ундиноры, каждый выбирает сам, каким путем опускаться на дно. Я вот смирилась. Прошлый мир не воскресить, сколько ни требуй у Вселенной…
— Конечная, дамочка, проваливайте, — рявкнул над ухом водитель и, сверкнув клыками, удалился.
— Вот спасибо, что разбудили! — Трам уже стоял у депо, выключенный. А я и не заметила, что за размышлениями умудрилась задремать.
— Всегда пожалуйста, — пробурчал водитель из-за перегородки. Большинство алаи предпочитали вести ночной образ жизни и перед рассветом становились ужасно раздражительными. Поэтому по своему району в это время я передвигалась чуть ли не ползком.
Прихватив местную новостную газету — она тут же в траме и лежала в ящичке, я направилась по кривой улочке. Пока добиралась к дому, успела прочесть последние новости. Ундинат объявил сроки повышения стоимости электроэнергии, как раз должен был начаться брачный сезон у электрических угрей. Открывался новый торговый центр на окраине с эсперским театром иллюзий и аквапарком, можно дойти всего-то за полчаса пешком. Очередные дрязги в Палате министров-представителей, где все никак не могли принять пакет законов о налоговых льготах для многодетных семей.
Тут как раз ясно, в чем проблема. Кого считать многодетными? Ундиноры и эсперы стояли особняком, с ними все понятно было. Но если для шарен четверо детей — это норма, то у алаи трое — уже мать-героиня. Илойцы практиковали множественный брак, в котором на пятерых-семерых взрослых могло быть столько же детей. В человеческих семьях как таковой нормы вообще не было. Так что вероятность того, что такой пакет примут, стремилась к отрицательной величине.