Волчица, против которой внезапно
оказалось два атакующих противника вместо одного, попятилась,
скалясь. Багратион рыкнул, показывая, что «если ты отступишь, то и
я тебя преследовать не буду». Но он всё ещё был огромным диким
оборотнем. Способен ли он будет нормально вернуться в человеческую
форму?..
И тут я вспомнил историю о матери
(моей, Евдокии Максимовне) и услышал свой голос, кричащий:
– Волчок! Волчок! Кончай дурить,
Серго! Это мы!
Полыхающая в его глазах пелена ярости
как будто слегка разбавилась узнаванием.
– Волчок! Вспомни Евдокию Максимовну!
Волчок!
– Волчок! Серго! Это я, Петя! –
закричал Витгенштейн.
И девки тоже дружно заголосили из
укрытия: «Волчок! Волчок!»
Оборотень тряхнул головой. Шерсть на
его загривке слегка улеглась. Он присел на задние лапы и оглянулся,
словно пытаясь понять – что же произошло и почему такой разгром
вокруг? И я, честно говоря, уже понадеялся, что всё закончится вот
так: все выдохнут и успокоятся... Но... Из-за перекошенных палаток
вылетел Иван с каким-то прибором в руках, присел позади девчачьего
щита. Это я потом узнаю, что Ваня на самом-то деле был
вестником хороших новостей, а пока я только увидел, как Дашка –
обычно рассудительная Дашка – выскочила из-под общего купола и
побежала к Багратиону, обливаясь слезами, с криком:
– Волчок! Волчок! Это же я, твоя
Даша! – и тут затаившаяся оборотница кинулась на девушку в платье
невесты. Серго метнулся наперехват.
– Аргх! – Петя выбросил навстречу
волчице молнию, которая успела пролететь почти весь путь и озарить
и морды оборотней, и застывшую с раскинутыми руками Морозову...
ВЫСОЧАЙШЕЕ
РАССЛЕДОВАНИЕ
Никогда не видели энергетический
удар, замерший в стазисе? Вот и я – в первый раз. Оказывается, пока
наше внимание было полностью поглощено оборотнями – в самый момент
прыжка волчицы – рядом с куполом на месте бывшего шатра невесты
открылся портал, из которого появился лично император. И всю сцену
вот так вот остановил.
За спиной императора держались
Великий князь Кирилл и старший Багратион (этого я по портрету и
сходству с Серго узнал), между бровями которого заложилась скорбная
складка.
Государь оглядел всех нас и негромко
сказал:
– Всё те же лица. Ну, что ж. Стой –
не стой, а проблему решать надо, – он протянул руку и вытащил из
воздуха... мою маман! С какими-то пробирками в руках! А левой –
каких-то двух матрон, наряженных в подобие древнегреческих
одеяний.