Удивительно, но человеку-ледышке, оказывается, не чужды обычные человеческие чувства.
Пока я готовила и прибиралась до глубокой ночи, крутила эту глупую ситуацию и так, и эдак, представляя, как бы всё было, поступи я и Дима тогда хоть капельку иначе. Вариантов рисовалось немало, но даже в самом лучшем из них, пары Дима и Лена не существовало. Мы же несовместимы. И теперь, когда я примерно понимала, что к чему, ещё более остро встал вопрос: как теперь вести себя с Градовым и чего от него ожидать.
Так ничего и не решив, я собралась спать. Волнуясь, как всегда, о том, что будет завтра. И радуясь тому, что тётя, наконец, на время остановилась. Все те, кто вечером приходили к ней и настойчиво стучали, пытаясь попасть к нам, были проигнорированы.
– Спасибо, Лена. Что-то в этот раз всё сильно затянулось. Теперь долго пить не буду. Хватит, – пообещала Надя, когда я зашла её проверить.
– Конечно, – ответила я, зная, что обещание будет нарушено.
Телефон я включила уже когда легла. Разволновалась снова, пока он включался. Как оказалось, зря. Пропущенных звонков от Градова не было. Зато всплыло уведомление о непрочитанном сообщении от Яра. Досчитав до трёх, открыла.
22:23 Яр: «Лена, привет! На завтра планы не изменились, всё в силе?»
Я бы в любом случае пошла в библиотеку завтра. Там было хорошо, уютно. И только там я могла отвлечься от всего на свете, не переживая, что вот-вот кому-то взбредет в голову меня побеспокоить.
23:17 Я: «Привет, да, всё в силе. До завтра!»
Я проверила, установлено ли время в будильнике, отложила телефон. Послушала одну песню, раздумывая о событиях последних двух лет и уснула, надеясь, что завтра будет всё хорошо.
9. Глава 9
Пятница. Долгожданная, любимая пятница. Если бы ещё не было консультаций по предметам в субботу, то пятница, как и прежде, считалась лучшим будничным днём. Почти предпраздничным. Ведь оставалось потерпеть половину дня и наступала свобода.
Я проснулась с будильником, прислушалась. На кухне было какое-то движение. Похоже, тётя начала вставать, шевелиться, что-то делать. Это хорошо. В понедельник ей уже уезжать, надо успеть прийти в себя до этого времени и настроиться на работу.
Пока собиралась, думала про Диму. Как же так могло получиться? Вроде не младенцы, оба умеем говорить и понимать других, но друг друга почему-то не поняли. И говорили всё, что угодно, кроме нужного. Было как-то и грустно, тревожно, пусто. Печаль о том, что могло бы быть, но чего так и не было. Да уж. В плане выражения чувств мы друг друга, действительно, стоим. Но что теперь? Всё изменилось с того времени, всё постоянно меняется, и я не имею ни малейшего представления, что будет теперь. Мозг привычно стал просчитывать наихудшие варианты развития событий, чтобы хоть как-то быть к ним готовой. Например, Градов может продолжить доставать меня, решив, что его тактика оказания помощи очень эффективна. Какая разница, что его мнение о том, что моя замкнутость и отстраненность всего лишь притворство, ошибочно? Что мне, в самом деле, тяжело даже из дома выходить, не то, что находиться в школе. И что он говорил про симпатию? Ах да, что тогда это было важно, именно тогда, но сейчас… Скорее всего, сейчас ему до этого уже нет дела. В таком случае, для чего он звонит мне, пишет? Одни вопросы.