Это чудо китайской инженерной мысли обошлось мне гораздо дороже.
Я выложил за него и за три кассеты, в каждой из которых было по
восемь коротких оперённых стальных болтов, аж три тысячи рублей. Но
даос уверил меня: всё, что мы приобрели в этой оружейной лавке,
стоит уплаченных денег.
Хозяин лавки тщательно завернул в плотную рисовую бумагу мои
покупки, затем я упаковал их в свой рюкзачок, и мы расстались,
довольные друг другом. Вообще, я сюда не зря зашёл ещё и потому,
что лавочник рассказал мне, где тут расположен магазинчик,
торгующий алхимкой. Он на меня так хитро смотрел, объясняя дорогу,
что у меня появились подозрения - там не только разрешённой химией
торгуют, но и вещества всякие, горизонты сознания расширяющие,
реализуют всем желающим. А может там и опиумокурильня есть… Чёрт
их, этих китаёз, знает…
Разузнав дорогу к алхимической лавке, мы покинули магазинчик
оружейника и отправились дальше, углубляясь в самые потаённые
уголки китайского квартала.
Минут через двадцать неспешной ходьбы я достиг цели.
Лавка, где торговали алхимическими препаратами, ютилась в
довольно ветхо выглядящем домишке, стиснутом с обеих сторон гораздо
более солидными строениями. Над входом располагалась лакированная
табличка с затейливыми иероглифами, которые даже Джекки смог
перевести с некоторым трудом. На ней было написано что-то вроде
«Западная Сокровищница Земляного Дракона». По крайней мере, Джекки
так сказал.
Вход преграждала немного колеблющаяся под порывами тёплого
ветерка бамбуковая занавесь.
— Ну, что встал? — поинтересовался мой даос. — Давай, заходи
уже.
С некоторым волнением отодвинул в сторону тихо постукивающую
бамбуковую преграду и шагнул внутрь. Переступая через высокий2
порог, я задел плечом этот вездесущий пучок мелодично позвякивающих
металлических трубочек и даже не заметил этого – настолько меня
ошарашило то, что я увидел внутри.
Я заходил в ободранный одноэтажный домишко, сопоставимый по
своим размерам с дачным сортиром, а за порогом меня встретил
огромный зал, свод которого поддерживали два ряда четырёхметровых
нефритовых колонн, покрытых прекрасной резьбой.
По обеим сторонам от входа стояли восковые фигуры, одетые в
роскошные шёлковые одеяния высших чиновников Поднебесной. Лица их
были бледны, глаза закрыты. Со лба у каждой из этих статуй свисала
узкая полоска желтоватой рисовой бумаги, на которой можно было
разглядеть столбец изящных иероглифов, каллиграфически выведенных
благородной киноварью.