Неожиданно для всех, и для себя самого тоже, опускаюсь на корточки. Слегка приподнимаю край плотной бумаги, которой так тщательно устлан весь пол. И вижу на обратной стороне до боли знакомый рисунок. Бинго!
Нашелся мой рулончик!
- А ну-ка пойди сюда, - зову прораба, резко подскакивая на ноги. – Это что, твою мать? Какого хрена ты полы обоями стелешь?
- Георгич, так я это… - взволнованно воет Славик. – Я не знал…
Схватив за грудки козла, швыряю его об стену. И тот осев на пол, плачет как маленький.
- Георгич, пощади… Христом богом молю.
Выдыхаю, выпуская пар. Вместе со злостью куда-то уходит страсть и дикие фантазии о Насте Макаровой.
- Не бойся, бить не буду, - замечаю с накатившей в момент усталостью. Пыл сошел. А руки марать неохота. – Рулон обоев с тебя, Слава. И штраф две тыщи баксов.
15. 15. ЧП
15
Александр
На работу я прибываю в хорошем настроении. Только плечо болит, зараза. Старая травма дает о себе знать при резких движениях и нервотрепке. А сегодня этого добра у меня в избытке.
- Вызови Артема, - прошу секретаршу, проходя к себе в кабинет. Сразу же снимаю галстук и пиджак. Откидываю прочь. Какого я вообще сегодня в «пижаме» на работу заявился? Никакого официоза не намечается. Можно было бы и джинсы надеть.
Видать хотел перед Настей покрасоваться, вот и вырядился как жених. Придурок, блин!
Морщась, тру больное плечо и стараюсь так усесться в кресле, чтобы ни в коем случае его не побеспокоить.
- Тебе чай или кофе, Александр Георгиевич? – появляется на пороге Юля. Ни кормой, ни буфетом господь мою секретаршу не обидел. Как боевой корабль она вплывает в кабинет. Смотрит жалостливо. – Ты с кем-то подрался?
- Да нет вроде, - морщусь, пытаясь уйти от взгляда сканера. – Айтишников позови, - велю, включая комп и прошу по-свойски. – И нимесила мне наболтай, пожалуйста.
- Опять плечо? - вздыхает Юля. Бодрой лошадкой спешит в приемную.
И через минуту возвращается с хрустальным стаканом. В два глотка выпиваю мутную жидкость и внимательно смотрю на секретаря.
– Юля, айтишники, где?
- В Караганде, - огрызается она. – Хоть немного в себя приди, Александр Георгиевич. Успеешь сожрать этих охломонов…
- Юля! – рыкаю предупреждающе.
- Что Юля! – фыркает она, буравя меня пристальным взглядом. Зыркает глазищами, обрамленными густо накрашенными, словно лапки жука, ресницами. Зрелище жуткое. Характер скверный. Зато мой человек. Преданный и порядочный.