[Элитный эсминец.
Оценка опасности: во много раз
опаснее обычных глубинных эсминцев.
Оценка угрозы: чем больше шкаф, тем
громче его падение. Всё же опасен.]
Мысли текут монотонно мгновенно. Перезарядить главный калибр не
успеваю, 25-мм осколочно-фугасные пули лишь с искрами царапают
шкуру бугая — надо было не выкобениваться, а зарядить бронебойные.
Настройка задержки торпед на взрыв через пару секунд проходит
моментально, и они выбрасываются. Пытаюсь то ли дать резкий задний
ход, то ли поплыть в сторону, выжимая из себя все соки, но взрыв
обеих самоходных мин настигает как элитного эсминца, так и
меня.
Забвение.
Резко прихожу в себя. Не делаю попыток двигаться, лишь пытаюсь
понять, что не так, глядя на ментальную карту; на ней видно, как
кипит бой. Мои собратья бьются с врагами, и количество моих
собратьев сократилось на одного. Стоп… ментальная карта?
Мои глаза!
Концетрируюсь на морде, и лучше бы я этого не делал. Регенерация
подстегнулась, и я ощутил весь спектр боли, что ранее сдерживалась
сгоревшими нервными окончаниями. Я горю весь!
Раздаётся рёв от боли, и моему голосу вторит рёв недобитого
элитного эсминца. Что напоминает мне, что страдаю от торпедных
взрывов не я один.
Обугленная 25-мм пушка наводится на ближайший источник вибраций
воды, и я открываю огонь, вместе с тем заворачивая в бок. Сердце
барахлит, но терпимо. Снаряд занимает своё место в казённике и
130-мм орудие рявкает одновременно с пушкой элитного эсминца.
Обжигающе горячая игла пронзает меня насквозь в области груди.
Кровь вместе с паром выплеснулись из входного и выходного
отверстий, прогремел взрыв. Я с обречённостью в сердце вижу, как в
моей модельке в системном окне произошли изменения. Столб пламени
высотой в пару метров вырывается из одной из дымовых труб.
Пробито одно из камер моего сердца, вследствие чего взорвался
один из концептуальных котлов.
Ментальная карта сплошь в помехах, но это не мешает мне
маневрировать от накинувшегося элитного эсминца. События поскакали
галопом. Ситуация патовая, мы оба серьёзно ранены, чему не помогают
наши главные калибры, что ведут огонь по готовности, словно мы
стреляемся на дуэли. И в этой дуэли, похоже, я Пушкин, а он
Дантес.
Мы схлёстываемся, стараясь не стоять долго на одном месте,
вонзаем клыки в плоть друг друга и тут же отпускаем, чтобы не
увязнуть. Постепенно я сдаю, двигаюсь менее резво, 25-мм пулемёт
замолкает из-за осечки. Попытался передёрнуть затвор или что-то
подобное, чтобы избавиться от бракованного патрона, но это было
ошибкой. Видимо, порох то ли долго горел, то ли не весь выгорел, но
когда я извлёк патрон он сработал. Взрыв осколочно-фугасного
снаряда в тесном пространстве бронебашни сказался губительно для
концептуального орудийного расчёта.