— Смотри, вон Кремль! — Анна слегка повернула голову. — А там
Москва-река! Господи, как же красиво!
— Хочешь научиться сама водить самолет? — я наклонился к ее уху,
чувствуя знакомый аромат жасмина от ее волос.
— Еще спрашиваешь! — она рассмеялась, и в этом смехе было
столько счастья, что все мои коварные замыслы на миг отступили
куда-то далеко — Это же мечта всей моей жизни!
Мы летали почти час. Я показал ей основные приемы пилотирования,
дал почувствовать машину. Она схватывала на лету, словно всю жизнь
только этим и занималась.
— А теперь держись! — предупредил я, закладывая крутой
вираж.
Анна взвизгнула от восторга, когда горизонт встал вертикально.
Ее рука непроизвольно легла на мою, сжимающую ручку управления.
Внизу проплывала весенняя Москва - пестрая мозаика крыш,
церковных куполов, заводских труб. Сейчас, в небе, все мои земные
дела казались такими далекими и неважными.
— Знаешь, — Анна откинулась на меня, когда мы выровняли самолет,
— я никогда не была так счастлива. Даже не верится, что это
происходит на самом деле.
Я молча поцеловал ее в шею над воротником кожаной куртки. Она
была такой живой, такой настоящей в этот момент.
Заход на посадку мы сделали вместе. Мои руки поверх ее рук на
рычагах управления. «Авро» мягко коснулся земли, подпрыгнул и
покатился по траве Ходынского поля.
— Ну как? — спросил я, помогая ей выбраться из кабины.
Вместо ответа она повисла у меня на шее. Глаза сияли, щеки
раскраснелись, растрепанные волосы выбились из-под шлема.
— Это было... это было... — она не находила слов. — Спасибо
тебе! Ты даже не представляешь, что ты для меня сделал!
— Полетим еще? — спросил я, глядя в ее сияющие глаза.
— Хоть каждый день! — она рассмеялась. — Знаешь, я, кажется,
окончательно влюбилась. И не только в небо...
Я притянул ее к себе, чувствуя, как колотится ее сердце. Где-то
в глубине души шевельнулось знакомое чувство вины, но я заглушил
его поцелуем.
После посадки мы еще долго бродили по Ходынскому полю. Анна не
могла успокоиться. Щебетала без умолку, то и дело останавливаясь,
чтобы поцеловать меня. Ее глаза сияли, а голос звенел от
переполнявших эмоций.
— Поехали ко мне? — вдруг предложила она, прижавшись всем телом.
— У меня есть бутылка французского шампанского. Давно берегла для
особого случая.
В ее взгляде читалось такое откровенное желание, что у меня
перехватило дыхание. Я молча кивнул и помог ей сесть в «Паккард»,
специально арендованный для этого случая.