– Кто, например? – решил поддержать
беседу Кочергин, съезжая с моста.
– Ну… – Дриго задумчиво постукивал
пальцем по подбородку. – С кого бы начать, чтобы ты из машины не
сбежал… а то я водить не умею. По крайней мере, такую колымагу.
– Что?! – взвился Кочергин. –
Колымагу?! Да это почти люксовая модель! Знаешь, сколько я за неё
заплатил?
– Лучше вспомни, сколько ты процентов
по кредиту переплатил, – пробубнил Дриго. – Вот я уже рассказал
тебе про шулышей. Это такие мелкие мерзавцы, которые откололись от…
э… падших. Или их превратили в мелочь. Такое тоже бывает. В общем,
они охотятся на вас, людей. Цепляются к тем, кто послабее, и давай
заливать в уши. Науськивают на всякие гадости. Если человек не
поведётся, то эта дрянь просто отстанет. А вот если у человека мозг
размягчится, то шулыш залезет прямо внутрь, и там его уже раздует
до размера аэростата. И вместо нормального человека будет огромный
пузыреобразный подлец. Видал таких?
– Угу, – кивнул Кочергин,
останавливаясь у светофора. – У нас как-то проходил по одному делу
персонаж, который родного отца из дома выгнал. Всё имущество
упросил на себя переписать, а потом старика пустил по миру. Зато
сам важный такой, добродетельный. Всё про мораль заливал.
Напыщенный, чисто как индюк.
– В духовку такого индюка, – процедил
Дриго. – А что за дело было?
– Да девку-проститутку кто-то… –
Кочергин замолчал, впервые с момента выхода из кафе вспомнив, куда
они собственно направлялись.
– А что стало с тем дедом? – Голос
Дриго вернул в реальность.
– Он умер, – просто ответил Кочергин,
припомнив тощего измождённого старичка, таращившегося светлыми
стеклянными глазами в потолок ночлежки.
– Виновного-то нашли? – после
небольшой паузы спросил Дриго.
– Нет, – покачал головой Кочергин. –
Висяк. Но знаешь, что я тогда понял? Что уличная девка из притона
иногда может оказаться куда порядочнее напомаженной дочки
каких-нибудь вшивых интеллигентов, а бомжи – умнее и добрее всяких
моралистов.
– Да, у щедрых людей обычно ни гроша
за душой, добрые бывают сильно биты, умных считают идиотами, а у
тех, кто протянет руку помощи, обычно куча своих проблем на
горбу.
– Жизнь такова и больше никакова? –
неожиданно для себя рассмеялся Кочергин, припомнив старый сетевой
мем.
– Ага, таков путь, – поддержал
веселье Дриго. Однако он быстро перестал улыбаться. Смотрел вперёд,
сдвинув брови.