Колетт почувствовала, что боль в голове становится все сильнее: музыка, все больше и больше людей вокруг, поступок Нэлл. Ей уже хотелось домой.
– По крайней мере отдай телефон мне, – сказала Фрэнси. – У нее в чехле ключ от дома. Давай он побудет у меня, пока она не вернется.
– У меня все под контролем, не суетись, – Нэлл повернулась спиной к Колетт и обратилась к женщинам, сидящим на другом конце стола. – О чем речь?
– О моей сестре, – ответила одна из них. – Она на восьмом месяце и только что узнала, что у нее опущение матки. Ей придется ставить полипропиленовую сетку.
– А это еще что такое?
– О, я расскажу, – нарочито громко сказала Нэлл. – Засовываешь ее во влагалище, а с другого конца прицепляешь крюк, чтобы катать коляску. Так намного удобней ходить за покупками или в прачечную. – Она потрясла лед в стакане и допила последние капли. – Я сейчас вернусь. – Она встала и, напевая вполголоса, пошла к бару. – Я хочу еще, еще, еще.
22:04
– Кажется, ей хватит, хватит, хватит, – сказала Фрэнси Колетт, отмахиваясь от табачного дыма.
Люди закуривали у перил террасы прямо под знаком «курение запрещено». Она терпела, сколько могла, а потом все-таки посмотрела на телефон в сумке. Лоуэл уже двенадцать минут не отвечает. Ночь становилась все свежее, воздух все более влажным – причем тяжелым, совсем не как в Теннесси. У Фрэнси начало стучать в голове. Шел уже третий день без кофеина, и это давало о себе знать. Она умирала от желания выпить хоть глоток кофе, но не могла себе этого позволить. Везде писали, что при нехватке грудного молока самое лучшее – отказаться от кофеина. Последние несколько дней Уилл был очень нервным и несчастным. С ним с самого начала было непросто – медсестра на телефоне горячей линии все время говорила Фрэнси, что это типичные признаки колик. И что это пройдет неделе на пятой. Но Уиллу семь недель и два дня, и никаких улучшений не наблюдалось. Она решила, что это не колики. Он нервный, потому что у нее кончилось молоко и она морит его голодом. И она, конечно же, вполне могла отказаться от кофеина, лишь бы помогло.
Она решила еще раз написать Лоуэлу, хотя и так знала, что он скажет – не зацикливаться на ребенке и хорошо провести время. Но она не могла перестать думать о нем с того момента, как вышла из квартиры. Наверняка он все эти два часа кричал без умолку, до рвоты, с ним иногда случалось такое по вечерам