– Трудовые пчёлки среди бессмертных, – подтвердил кудрявый дядька.
– Мы потомки земного общества, – подобного и родственного, однокоренного человеческому, – сумевшего решить задачу многократного, а при некоторых условиях неограниченного увеличения срока жизни личности, сознания, если угодно. – Пояснила женщина.
– А освещением у нас Агата занимается, – с гордостью добавил гармонист. – Разувайтесь, присаживайтесь, – пригласил он гостей жестом.
Чуть не касаясь пола, по периметру комнаты тянулся деревянный помост шириной примерно метр двадцать, который на выходе продолжался полом для крыльца. Кое-где на нём лежали книги, стояли какие-то статуэтки и подвижные механизмы, свечи, цветы в горшках причудливой геометрической формы, лежали дрова. Внутри деревянного помоста весь пол был покрыт серо-голубым мхом, на удивление прочным и упругим. Шагать по такому оказалось большим удовольствием.
Женщина куда-то стушевалась, а кудрявый дядька и гости разместились вокруг овальной формы валуна с отсечённой верхней половиной, выполнявшего здесь функции стола. Стол был низкий, стульев не наблюдалось вовсе. Сидели на чересчур приземистых лавках и толстых соломенных подушках.
Агата вернулась в комнату, толкая перед собой, очевидно, поднос: левитирующую платформу, украшенную весьма изящной ковкой. На этой платформе умещалось ровнёхонько восемь чайных пар и в центре самовар.
– По-людски, – шёпотом заметил министр обороны, и молча с ним переглянувшись, с этим согласились министр связи и министр науки и технологий.
– Люди порой ни с того, ни с сего поступают по-человечески, – сказал молодой приятный голос. Мужчина, им обладающий, лёгкой походкой вошёл в шалаш, разулся и занял свободное место за столом, будто только его и ждали.
Он был молод и весел, скор, но аккуратен в движениях. Одет до крайности просто: джинсы, футболка, носки. Молодой человек кивком поздоровался с президентом и, взглянув в глаза по очереди каждому министру, представился: