Так что я вполне мог назвать поглощение солума — искусством.
А самое сложное для меня — не поддаться чарующим огонькам,
которые заплясали перед моими глазами. Несколько светлячков,
которые постоянно меняли цвета и принимали интересные
геометрические формы.
Завораживает…
Я прикусил свой язык. До крови.
Нельзя.
Отвлекаться.
Но и выдавать солуму, что я не в его власти, тоже нельзя!
Боли я уже не чувствовал. Дурман солума приглушал всю нервную
систему. Его светлячки парили перед моими глазами, принимая те
расцветки и образы, которые для моей психики будут наиболее
приятны. Через свой свет они же посылали сигнал в мою нервную
систему, оказывая на неё воздействие.
Было отдалённо похоже на Дар Владислава. Только солум мог
концентрироваться только на одной цели, а не сразу нескольких или
выборочно.
Сейчас он сосредоточился на мне. Целиком. И уже был близок к
тому, чтобы вытянуть первые частички силы непосредственно из моих
мана-ядер.
Секунда…
Вторая.
ТРЕТЬЯ!
Солум замер на месте. А потом резко отстранился. Но было поздно.
Его воронка затянула мощный импульс моей маны. Сконцентрированной.
Заранее разогнанной. И очень-очень холодной, потому что именно её я
приготовил как стихию льда.
Такой сюрприз при плавном поглощении маны — проклятый
подарок.
Солум задёргался. Вспыхнул светом, хватаясь руками за кольцо на
месте своей головы. Задрожал. А потом получил от меня новый импульс
точно такой же ледяной маны, прямиком в его сердечное
мана-ядро.
Свет потускнел.
Солум рухнул на землю, как застывшая фигура из проволоки.
Он был жив. Но очень-очень паршивой жизнью. Даже если я оставлю
его здесь, просто так, то через какую-то пару часов за ним придут
твари тьмы. И с радостью выжрут всё, что смогут из его тела.
Особенно полакомились бы те твари, которые предпочитают ману и
могут переваривать стихию света.
А я рванул туда, где раздался крик.
Прямо за широкой скалой.
И… чтоб меня… чтоб ИХ!
Я не чувствовал никаких подозрительных запахов поблизости. Но не
потому, что рядом никого не было. А потому что в засаду моих людей
поймала одна из неприятнейших тварей, которых только можно
встретить.
У неё не было запаха, как такового. И облика тоже.
Всё, что она имела — принадлежало другим.
— Аня… он хочет убить меня, — жалобно всхлипнула тёмная фигура,
стоящая между Аней и Владиславом. Фигура, принявшая образ… Людмилы.
В лёгком больничном халате. — Пожалуйста. Защити меня. Как всегда
тебя защищала я!