Во-вторых, Новгород, как я не так давно осознал — это пока не
то, чтобы и Русь. При этом я читал и в будущем о такой теории, что
новгородцы не только имели свою систему управления, но там
вырабатывалось и свое наречие, свое мировоззрение. Вполне себе они
могли бы пригласить на княжение и какого-нибудь шведа. Религия? Так
архиепископ Новгородский всегда был в стороне и митрополита мог
послушать, да и только, а сделать все равно по-своему. А нынче они
и вовсе стали выбирать себе пастыря без согласования с
митрополией.
Обозы из Суздаля, Ростова с зерном, со скотом — все это
встречалось в направлении ко Владимиру. Но не в столицу везли
припасы, там с продовольствием должно было быть все в порядке,
поезда из телег устремлялись на север, видимо, к Новгороду. Платили
ли новгородцы за продовольствие? Не знаю. Я уже был словно
арестованный, и мне ограничивали доступ к информации. В любом
случае, в таком количестве весной еду никто продавать не стал бы.
Спасая Новгород от голода, владимирцы, суздальцы, ростовчане, все
обрекали себя, в лучшем случае, на недоедание, а в худшем, так
могли случиться и массовые голодные смерти. Трава, пусть черемша в
лесу уже взошла, да крапива проросла, не сильно спасет.
Рядом с Владимиром мной было насчитано три больших воинских
лагеря. Это не менее, чем по полторы тысячи воинов. Много, даже
очень, учитывая, что большинство войска, что привел с собой
Ростислав Юрьевич, сейчас рассыпалось по городам и весям, да и в
самом стольном граде оказалось больше вооруженных пришлых людей,
чем местных.
А после два дня пришлось ютиться на крайне скудном постоялом
дворе. Одно хорошо, что здесь был только я со своими людьми и
получилось разместиться даже в дешевых условиях почти что
по-богатому. Хотя, с другой стороны, это было и плохо, так как
информационный голод сильно мучил. Начали ли действовать мои люди?
Почему нет никаких сведений об Ефросинье и епископе Ануфрии? Они не
могли допустить того, чтобы я был, по сути, под арестом.
— Князь призывает своих клятвенников! — сообщили мне на третий
день пребывания во Владимире.
— А я тут причем? — сказал раздраженно я.
Злости накопилось изрядно и не все эмоции получалось
сдерживать.
— Тебя особливо звали. Так что оставляй тут оружие и брони,
следуй за мной! — горделиво произносил даже не представившийся мне
воин.