18 июня
Ну наконец-то, наконец-то избыто мое наказание и я вновь могу вернуться к этим запискам. Кому сказать – не поверят, на три дня меня заперли в пустой келье, отобрав все, что могло бы хоть как-то помочь скоротать время. Не оставили ни зеркала, ни рукоделья, ни даже клочка бумаги и карандаша – только четки, библию да Трактат о благочестии для нравственного просвещения добродетельных девиц. Как уж я только ни хитрила перед матушкой Апраксией, как ни вымаливала принести мне хоть огрызок уголька, чтоб я могла делать на полях заметки!.. (Дабы потом перечитать строки трактата, которые более других тронули мое сердце, конечно.) Все тщетно, с таким же успехом можно было умолять камень.
Ох и тоска же там была!.. И словом не с кем перемолвиться, ни одного живого человека все три дня! Ну поесть мне, конечно, приносили, но уж, конечно, не Марго! А с сестрами разговаривать бесполезно, тем более, когда у них приказание от матушки – молчать. Губки поджали, поставили миску на стол и вышли. Тоже, праведницы. Тихони. Одно утешение: в тишине я могла сколько угодно думать о Ф… И еще немного играть в опальную принцессу, которую недруги сослали в монастырь, на хлеб и воду, и хотят заморить в неволе. Хихи, ну да, в общем, я ведь в некотором роде и есть – опальная принцесса. Как папенька разгневался, когда узнал о нас с Ф.!..
А что такого, я не понимаю. Он высокого рода… Да уж ничуть не ниже моего собственного, по известным причинам. Он богат. Он холост, вернее, вдов. Дети?.. Малютка Иоланта – ангел, я уже теперь люблю ее как родную. Ну и что, и что с того, что он старше меня на 15 лет? Мужчина должен быть мужчиной. Как бы я хотела пропустить сквозь пальцы эти русые пряди, припорошенные на висках серебром… Как бы я хотела невесомо коснуться губами его лба, такого высокого, обвести дыханием каждую морщинку… Его не портят ни они, ни даже шрам на шее – ведь это его жизнь, его годы, это он сам. А когда он берет мои ладони в свои и говорит: «Ивон, драгоценная…», я готова отдать за него свою жизнь.
А то, что Старый Николаус, его отец, приходится двоюродным дядей моему царственному папеньке, так это и подавно не причина! Марженка Данская – вышла замуж за своего кузена. Ничего, счастливы. Бабка Елизавета, по маминой линии, если мне не изменяет память, тоже была в каком-то дальнем родстве с дедом. Да испокон веков при дворе все женились на двоюродных и ничего, никто не умер. Вообще не понимаю, от чего тут приходить в бешенство…