И раздражает, и нравится. Мерзавец!
— Да иди ты черту! Самодовольный кретин! И ты тоже от других не отличаешься! Уж от Глеба — тем более.
Лицо мужчины меняется на глазах. На скулах начинают гулять желваки, а губы сжимаются в тонкую линию.
Стиснув мою руку до невыносимой боли, Бестужев притягивает меня к себе и впечатывает в каменную грудь.
На миг в голове пробегает мысль, что он мне прямо здесь и сейчас шею свернет. Уж слишком опасным кажется Бестужев на данный момент. В глазах читается бешенство, и он неприятно цедит:
— Никогда не сравнивай меня с ним, мелкая... — Он замолкает, я же уже догадываюсь, как он хотел меня обозвать. Какие-то непонятные чувства... Запах его парфюма приятно щекочет нос.
— Работаешь на него. Даже помогаешь ему подняться. Зачем, если ненавидишь? — Я в упор смотрю в синие глаза.
Верхняя губа Бестужева дергается в презрительной ухмылке. Он не отпускает меня, и хватка не ослабевает. Наоборот. Прижимает к себе еще плотнее. Если пару минут назад мне казалось, что он хочет меня убить, сейчас у меня складывается совсем другое впечатление. И очень глупое... Между нами — расстояние вздоха. Еще чуть-чуть — и его губы коснутся моих…
Но Бестужев трясет головой и отстраняется, матерясь себе под нос.
— Никогда не сравнивай меня ни с кем, — повторяет он, отворачиваясь и стоя спиной ко мне. — Я не Глеб. И никогда им не стану.
— Но зачем ты тогда с ним? У тебя, в отличие от него, есть голова на плечах. Работать ты и самостоятельно можешь. Почему ты с ним? Какие цели преследуешь?
Понятия не имею, откуда у меня такие мысли. С чего я взяла, что он что-то преследует? Просто интуиция подсказывает, и я интересуюсь, хоть и уверена: он не ответит.
Бестужев оборачивается ко мне лицом и сканирует прищуренными глазами. Снова подходит вплотную. Запах его горького парфюма вновь начинает кружить голову, а внизу живота становится тепло.
— У тебя слишком длинный язык. Я бы посоветовал, чтобы ты делом занималась. Внимательно изучала каждый документ и стремилась выше. Никогда не бойся озвучивать свои мысли, всегда иди к своей цели. Но категорически не лезь в дела других, совсем чужих для тебя людей. Иначе не только того самого длинного языка лишиться можешь, так еще и башки.
Указательным пальцем он дотрагивается до моего виска, затем как-то неожиданно заправляет прядь за ухо. Хмыкнув, делает шаг назад.