О боже… наколки…
— Это татуировки!
— Какая разница! Станислав подумает, что ты…
— Наркоманка и проститутка?! Сейчас каждый второй имеет тату, мода. Или ты думаешь, он бы до свадьбы не заметил?
— А эта выходка с подарком, — она нависла надо мной.
— Зачем ты мне все это перечисляешь? Думаешь, мне семь — и я не осознаю последствия своих поступков? Осознаю! Вы не дали мне выбора, и я его предоставлю себе сама. Мне не нужен этот брак.
— Завтра вы идете со Станиславом гулять, и только посмей еще что-то выкинуть! — отчеканила матушка.
Меня не слышат и не слушают.
— Завтра я иду гулять со своим племянником, если Таран захочет, он может присоединиться, — парировала я.
— Ты понимаешь, насколько повезло, что такой мужчина заинтересовался тобой?
На заявление матушки я поперхнулась собственной слюной. Уж чем, а мужским вниманием я никогда не была обделена. Но кавалеры быстро исчезали — и то была моя заслуга.
— Что за патологическое желание принизить? — спросила я. — Не получается манипулировать, не развивая комплексы?
— Я не о внешности, Василиса, — матушка прекрасно знала, что я ее копия, лишь цвет волос унаследовала от матери отца. — Он видел твою карту и принял твои изъяны.
Меня бросило в жар.
— Что? Ты показала чужому человеку мою медицинскую карту?! — дальше приличных слов не было, и пришлось замолчать.
Я вскочила с кресла, запнувшись ногой о подол халата. Немыслимо, просто немыслимо! Надо было прихватить свою прививочную карту еще в самолет, чтобы Таракан Тараканович не терял времени и ознакомился с ней в полете.
— Утром я съеду в гостиницу или к Паше, и больше не приглашайте меня в этот дом. Отец участвовал? — спросила я уже на выходе из кабинета.
— Ты сама знаешь ответ. Он никогда не думает дальше, чем на один шаг вперед. Прогулка назначена на час дня, — услышала я вдогонку, — обещают небольшой снегопад.
***
Пока Макс валялся в кровати и смотрел мультики, я неспешно собирала вещи. Платье, туфли и ночную сорочку я закидывала в чемодан на манер баскетболиста. Сверху аккуратно сложила косметику и щелкнула замком.
— Идем умоемся, и я отведу тебя к маме с папой.
— А можно я с тобой поживу? — ребенок послушно встал и прошел в ванную.
— Если твои родители меня пустят к себе, то пожалуйста. А вот в гостиницу я не смогу тебя взять, — объясняла я, ополаскивая детское лицо от мыла.