Только преданный точно понимает. Ученик понимает немного. Студент только слышит простые слова.
Помните, вам тоже придется пройти через эти три стадии. И все это зависит от вас. Можно навечно остаться студентом. Если вы будете сохранять дистанцию, если вы будете бояться подойти ближе, вы будете здесь и вместе с тем не будете здесь.
Подойдите ближе, духовно ближе. Принесите свои существа, лишенные страха, ближе к мастеру, ближе к его свету. Да, этот свет – не только свет, это также и огонь. Он поглотит вас. Пусть он вас поглотит, потому что в этом огне есть огромная надежда перерождения.
Эти короткие истории дзен на поверхности выглядят как обычные притчи. Но это не так. Они несут в себе огромный смысл. Прежде чем мы погрузимся в эту историю, необходимо кое-что понять.
На днях был вопрос от Сатсанга. Он спросил: «Ошо, почему ты не ведешь себя чуть более дипломатично с политиками и священниками? Это бы уберегло нас от многих неприятностей».
Я понимаю, что это значит. Я понимаю его беспокойство. Он бы хотел, чтобы я был немного более дипломатичным, но мастер не умеет быть дипломатичным. Этого никогда не было. Это невозможно. Дипломатия – это хитрость. Дипломатия – это искусство лжи. Дипломатия – это способ убедить других, не говоря им правды. Дипломатия – это игра. Политики играют в игру. Мистики не умеют в нее играть.
Мистик – это тот, кто называет лопату лопатой. Он прямолинеен, чего бы это ни стоило. Он не может обманывать, он не может лгать. Он не может молчать. Если он что-то видит, он скажет об этом, и он скажет все как есть.
Гурджиев иногда говорил выдающимся людям, прославившимся в той или иной сфере – великим писателям, художникам, поэтам, политикам, людям, имеющим власть в этом мире, великим эгоистам… Он говорил этим людям очень важную вещь – запомните ее. Внезапно он говорил им: «У вас очень хороший фасад».
Так вот, сказать политику, президенту страны или премьер-министру, или королю: «У вас очень хороший фасад» означало напрашиваться на неприятности. А Гурджиев всю свою жизнь провел в неприятностях. Но иного пути нет.
Он также говорил, не единожды… Всегда, когда какой-нибудь эгоист спрашивал его: «Вы любите меня? Я вам нравлюсь?» Вот что он отвечал: «За то, чем вы могли бы стать, я не испытываю ничего, кроме доброжелательности, но то, какой вы есть, я вас ненавижу – до третьего колена!»