– Нет, – ответил Сурин. – Одни, конечно, дороже и нарядней других. Но дело в том, что я не люблю делить жизнь на будни и праздники! И не люблю беречь вещи на особый случай: хоть фарфор, хоть одежду, хоть что-то другое. Я так рассуждаю: если купил – нужно пользоваться и радоваться, а не держать в закромах.
– Но ведь это, батюшка мой, расточительство, – неодобрительно заметила Софья Аркадьевна.
Сурин философски развел руками:
– Да, наверное. Но что же делать, если мне хочется поступать именно так, а не как-то иначе? Не идти же против велений души только потому, что кто-то посмотрит на твои действия косо.
– О да: если душа просит, то ее ни в коем случае нельзя сдерживать, – с сарказмом заметила Софья Аркадьевна. – Только это уже называется не расточительство, а нравственная распущенность.
Любовь Даниловна вспыхнула и приготовилась резко возразить свекрови, но Александра ее опередила.
– Господин Сурин, у ваших абрикосов просто божественный вкус! – с оживленной улыбкой обернулась она к нему. – Где вы их купили? Я даже не знаю, кто в наших краях выращивает такие чудесные фрукты…
Разговор принял гастрономическое направление и больше не сбивался на опасные темы. После чаепития Любовь Даниловна предложила Сурину прогуляться по парку. Александра порадовалась, что они идут на прогулку втроем, однако ее радость была недолгой. Не успели они отойти от дома, как маменька вспомнила, что забыла дать прислуге важные распоряжения.
– Надеюсь, Сергей Николаевич, вы не обидитесь, если я покину вас ненадолго? – спросила она, так лукаво поглядывая на дочь, что та просто сгорела со стыда.
– Ну что вы, сударыня, – улыбнулся Сурин. – Вы же оставляете меня не одного, а с такой приятной собеседницей, как Александра Ивановна. Так что занимайтесь делами, а обо мне не волнуйтесь.
– Сергей Николаевич, вы – сама любезность! – проворковала Бахметьева и, не обращая внимания на грозные взгляды дочери, заспешила к дому.
8. Глава 8
Александре ничего не оставалось, как спрятать свою досаду и продолжить прогулку. Но внутри у нее все кипело. Надо же, легкомысленная maman все-таки оставила ее наедине с Суриным! Да еще и применила такую примитивную, шитую белыми нитками уловку. Будто Сурин глуп и ничего не поймет. Да тут бы и любой «колпак» догадался.
– Ну вот, стоило вам остаться со мной тет-а-тет, как вы сразу замкнулись в себе, – с ласково-ироничной улыбкой проговорил Сурин. – В чем дело, милая Александра? Вам так неприятно мое общество?