Тем временем рука кладёт оструганную и облизанную палочку на
большой муравейник и быстро втягивается обратно, приобретая
нормальные размеры. Капюшон небрежно откидывается на спину, и
Самовит видит молочно-бледное, гладко выбритое, очень молодое и в
то же время каким-то непостижимым образом старое лицо искушённого в
желаниях и страстях юноши с необычного цвета пронзительно-жёлтыми
глазами. Коротко стриженные белые волосы словно прилипли к
правильной формы красивому черепу, длинные алые губы змеятся в
любезной улыбке.
— Ну, здравствуй, Самовит, — говорит незнакомец.
Голос у него высокий, резкий, с неуловимыми оттенками насмешки и
в то же время скуки.
— И ты здравствуй, коли не шутишь-жартуешь, — отвечает
Самовит, изо всех сил пытаясь сохранить самообладание, —
трудно признаться, но ему уже хочется бежать отсюда как можно
дальше. Последний раз подобное чувство посещало его шестнадцать лет
назад, когда Велеслав посвящал четырнадцатилетнего отрока, своего
ученика и воспитанника, в ведуна четвертой ступени и Велесова
волхва пятой и устроил ему настоящее испытание с привлечением
отнюдь не полных дружелюбия духов земли, воздуха, огня и воды. А
затем оставил одного в лесу на три дня и три ночи — знакомиться с
теми его обитателями, которые просто так людям на глаза не
показываются: лешими, русалками да кикиморами, что не сумели найти
себе места в человеческом доме за печью. Ну, и ещё кое с кем, чьи
имена лучше и вовсе не вспоминать. Испытание Самовит прошёл и был
допущен Велеславом до следующих тайн и знаний, но на всю жизнь
запомнил те жуткие минуты и часы, когда одно только голое самолюбие
и упрямство удерживали его от немедленного бегства.
— Шутить я люблю, — смеётся незнакомец. — Но
почему-то шутки мои не всем нравятся.
Смех у него отрывистый, лающий.
— Присаживайся, — хлопает ладонью рядом с
собой. — Есть разговор.
— Ты знаешь моё имя. — Самовит не спешит подчиняться,
хоть и даётся ему это с великим трудом. — А я твоё — нет. Кто
ты, как тебя зовут и что ты делаешь здесь, в святилище Велеса?
Свободный доступ сюда открыт только волхвам.
— Как много вопросов сразу! — восклицает
желтоглазый. — Даже не знаю, на какой отвечать сначала. Да ты
присаживайся, ведун, присаживайся, не бойся. Разговор у нас будет
долгий.
— А с чего ты взял, что я вообще хочу с тобой
говорить? — хмурится Самовит.