Нет, я знала, что отец и мать учились именно в академии ВАВС. Но отец был против моего обучения тут. Он всё твердил, что домашнее образование ничем не уступает. Ну да, как же! Только учась в академии, я смогу попасть на испытания в тёмный Лабиринт. После реформ образования его открыли для самых сильных учеников академии. Мне, конечно, до него ещё далеко, только на пятом курсе можно будет попасть в группу счастливчиков.
Или смертников, как считали многие. Но я-то знала, что Лабиринт сильно изменили: те в ком не хватало силы или душевных качеств необходимых для испытания, просто не доходили до его сердца и не встречались с темным артефактом. Зато они получали огромный опыт, обходя другие ловушки и испытания. Сила любого ученика, побывавшего в Лабиринте, увеличивалась в разы, как и владение своей магией. Я же мечтала добраться до сердца Лабиринта. Это была безумная затея, но и мой единственный шанс.
Хотя об этом ещё рано говорить. Сейчас важно, чтобы родители не забрали меня домой. Вцепившись в подоконник руками, смотрела во двор, но не видела ничего вокруг. В памяти всплыли воспоминания нашего знакомства с “женихом”. Ант Каспиан Тар-Каэль был, и правда, достаточно красивым. Хотя его красота, нет, наверное, всё же звериное обаяние — завораживало.
Каспиан оказался высоким, очень смуглым с пепельным отливом кожей и светлыми в серебро волосами, заплетёнными в причудливые косы, стянутые в высокий хвост. Его движения были плавными и гибкими, а из-под пепельных ресниц сверкали расплавленным золотом внимательные глаза. Он напоминал мне дикую пантеру, сытую в данный момент и просто забавляющуюся со своей добычей.
С первого взгляда на принца можно было с уверенностью сказать об его сути. Каспиан был воином, бойцом с железной волей и неукротимым нравом. И это при том, что у дроу процветал матриархат. Нет, Каспиан точно не привык подчиняться и уступать, как уверяла меня мама. Этот парень пугал и притягивал одновременно.
Наверное, именно из-за его притягательности я и решилась расставить все точки над “ё”, когда пригласила прогуляться в парк. Моё предложение встретили понимающими, снисходительными и лукавыми взглядами, но мне было всё равно. Ведь никто не знал, что я хочу сказать “жениху” наедине.
— Каспиан, — начала разговор, когда убедилась, что рядом никого нет, — я же могу вас так называть?