— Мило, — ответ прозвучал глухо из-за плотно прилегающего шлема,
в котором я вообще ничего не видел, даже если бы открыл глаза.
— Судя по всему, ты готов, — и, не дав спросить, к чему именно,
Акаги скомандовала: — Активация протокола П-1!
В следующую секунду я испытал нечто, как если резко посреди ночи
тебе резко посветят в глаза фонариком, предварительно запихнув в
него линзу-калейдоскоп.
Разноцветные пятна всех форм и размеров заполнили зрение, словно
пытаясь оставить выжженный след на сетчатке. Они постоянно
перемещались и меняли форму, из-за чего я на несколько секунд
оказался полностью дезориентирован.
— Синдзи-кун, сосредоточься! Сохраняй внимание на одной точке,
зафиксируй любое "пятно" в одном положении, не давая ему
"растечься"! — я едва мог слышать Рицуко, её голос искажался
странными помехами, шипение которых острыми гвоздями вбивалось в
виски.
Поймать "пятно"?
Как мне, ёкай побери, это сделать?
Стиснув зубы, ещё плотнее зажмурил глаза, пытаясь представить,
что просто слишком долго смотрел на лампу и теперь перед закрытыми
веками плавает световой отпечаток. Остановив свой выбор на
центральном "пятне", сосредоточился, восстанавливая забытые
ощущения.
Вот оно замирает на месте. Перестаёт растекаться в разные
стороны. Соседние отпечатки медленно затухают, погружаясь во
мрак.
Наконец, они все исчезают, оставляя меня наедине с избранной
галлюцинацией.
— Молодец! Уже семьдесят процентов! Продолжай в том же духе, — с
одной стороны, я вроде бы слышал, что мне говорит Рицуко, но с
другой — мозг толком не зафиксировал информацию.
Всё моё внимание было обращено на пятно, что из ярко-синего
перетекло в фиолетовый цвет, затем в бледно-жёлтый, белый и,
наконец, начало наполняться знакомым оранжевым свечением.
Точно, оранжевый. Будто корка свежего апельсина. Не слишком
гладкая, обладающая чуть грубоватой фактурой. Крепкая и
упругая.
Да, именно такая. Ещё и с отчётливым цитрусовым запахом, который
становится только сильнее, если её слегка надорвать.
— Восемьдесят восемь? Восемьдесят девять?! Синдзи-кун, что у
тебя происходит?
Но корка не может лежать вот так. У каждой есть форма, в
зависимости от мякоти, что её наполняет. И почему она должна быть
снятой?
Пятно, подчиняясь моей воле, медленно начало сужаться, избавляя
от рваных углов и понемногу приобретая округлую форму.