– Ты уверен?
– Абсолютно.
– Я просто… мало помню…
Мой нос полон соплей и дышать приходится ртом, а поскольку вся эта беседа – эмоциональный предел, из меня иногда вырываются некрасивые хлюпающие звуки.
– Только сегодня, а точнее, сейчас, Рэйчел объяснила мне… что такое… ну, секс. Мы ничего такого с Ленноном не делали! И… я помню об этом настолько мало… да ни черта я не помню! Вообще, ничего! Поэтому, думаю, у меня этого и в прошлой жизни не было.
Он замирает. Смотрит прямо перед собой на тонкие лучи света, сочащиеся из изгороди, потом медленно поворачивает голову, и мы оба зависаем в глазах друг друга.
– Ты не девственница.
У меня мороз по коже. И приступ неукротимых слёз в миг вылечен.
– Тебе откуда знать?! – выпаливаю я.
Его глаза сужаются. Такого выражения на его физиономии я ни разу ещё не видела. Даже дышать перестаю в предвкушении того, что он ответит.
– Ложись спать. Этой ночью мы уходим.
3. Глава 3. Бегство
Motion Sickness – Phoebe Bridgers
На мне куртка и рюкзак. В рюкзаке только лекарства. Всё тяжелое у него: наша одежда, спальники, мачете, запасы еды, палатка, нож, копьё, бутылки с водой и туалетные принадлежности. И всё равно я еле ноги волоку.
Рюкзаки собирал Альфа. Запасы еды тоже. Я понятия не имела, что у него всё давно продумано, рассчитано, заготовлено: сухие фрукты, вяленая рыба и мясо. Даже сахар есть кусочками и несколько консервов – не всё, оказывается, он отдал тогда Цыпе.
Я сама себя не узнаю: он сказал пора, и я встала, натянула куртку, повесила на себя рюкзак и вышла. Теперь вот топаю вслед за ним и не задаю вопросов. Не то что бы мне было не интересно, куда мы идём и почему выбрали этот путь, просто я уверена в его решениях.
Мы почему-то и в лес не пошли, и не спустились на пляж. Насколько я могу ориентироваться в темноте и узнавать местность, наш маршрут проходит вдоль побережья, но на возвышении. Мы проходим все точки, где в долгосрочном плане планировалось выстроить все десять срубов.
Уже очень короткое время спустя я с трудом передвигаю ноги – чтобы сделать шаг мне требуется усилие. Всё дело в ночном времени – я в этом уверена, просто мой организм – дневная птица, а не ночная.
– Можно передохнуть? – спрашиваю у него, вконец выбившись из сил.
Он останавливается, смотрит на меня с некоторой обречённостью, затем вздыхает и говорит: