Поднявшись с табуретки, я погладила лаковую поверхность рояля и медленно отошла от инструмента, затем резко повернулась.
– Ага! Я тебя видела! – Крикнула я в пустоту зала, надеясь напугать того, кто, возможно, играл на рояле и пытался от меня скрыться. Никого, не обнаружив, я вздохнула и пошла дальше, осматривать первый этаж академии.
Здесь наверняка должно быть что-то напоминающее душевую или сауну. Сказано, сделано. Я словно охотничья собака, пошла на запах парной и душистых масел. Тыкаясь в запертые двери, я понимала, что они открытые, но заглядывая внутрь находила совсем не то, что нужно. Это были какие-то каморки, заставленные швабрами и вёдрами, порошками и химикатами.
В одной комнате стояла большая стремянка, на полу валялись грязные тряпки и смятые газеты, здесь же были маленькие вёдрышки с засохшей краской и кисточками, намертво застрявшими в них. Запах стоял удушающий, смесь ацетона, грязных тряпок и пота.
Внутри комнаты, на стремянке, извернувшись в нечеловеческой позе спал мужик в такой же одежде, в какой у нас ходит дворник — дядя Петя. На минуту мне показалось, что это был сам дядя Петя.
Нет, показалось!
У нашего дворника не было усов. А этот спящий усатый мужчина уснул на рабочем месте, меняя лампочку или сам потолок. Хотя приглядевшись, потолка я не обнаружила, вместо него там была огромная зияющая дыра. Она словно панорамный телевизор показывала выходы и входы во все комнаты второго и третьего этажа.
Присмотревшись, я поняла, что по потайному коридору можно было попасть в любую комнату и также незаметно уйти, не привлекая всеобщего внимания. Даже в покои главного ректора Робин Гуда.
Удивительно, откуда в моей блондинистой голове возникли подобные мысли?
– Я блондинка — мне всё, что не фиолетово — розово.
Улыбнувшись шальным фантазиям, я вышла из этой странной каморки и аккуратно закрыла дверь со спящим человеком. Не хотелось будить дядечку, он так сладко спал, что я сама начала зевать. Собравшись идти дальше, я дернулась и поняла, что прищемила плащ между створками. Снова открыв дверь, рванула за ткань и поняла, что схожу с ума. Даже глаз дёрнулся для пущей убедительности. Каморка была пустая и такая чистая, словно её помыли с хлоркой и оставили сушиться.
Но самое удивительное, что усатого дяди не было и дыры тоже не было! Зажмурившись, я зашла в каморку и потрогала стены, даже постучала по ним кулаками. Глухой звук.