— Скажите, я могу забрать Ярославу? Я обещаю, сам накажу её. Жестоко накажу.
Я резко повернула голову в сторону Бараева, при этом невольно вытянулась в струну. Не понимаю, что происходит, и о чём говорит Давид. От напряжения ломит спину и икры сводит болезненной судорогой.
— Ты отпускаешь меня? — сама не ожидала что перейду на “ты”.
— Да, я отпущу тебя. Конечно, если ты этого сама этого хочешь! — вот же мудила.
От злости плотно стискиваю зубы. Он интонацией выделил два слова, “тебя” и “сама”. Думаю, этого не заметил Давид, но я расслышала совершенно точно. Он ясно даёт понять, что у него в резерве есть ещё моя мама, и она может вместо меня “отбывать” наказание за Нину.
От досады хочется разреветься. Конечно, я хочу уйти с Давидом. Никакого жестокого наказания не будет, я уверена в этом. Но Сулим снова даёт мне выбор. Без выбора! Не хочу казаться жалкой. Давид не глупый. Он остынет и поймёт, почему я приняла это решение.
Пересилив себя, я делаю шаг по направлению Бараева. Улавливаю неясный звук слева от себя. Кажется, теперь Давид поперхнулся воздухом.
Я сажусь рядом с Сулимом, не слишком близко, но и не сторонюсь его. Хотя всё внутри меня противится этому. Понимаю, что мне необходимо посмотреть в глаза своему, теперь уже совершенно точно бывшему, парню. Он должен видеть то, что я сознательно пришла к этому. Моё решение. Моя воля.
И пусть он возненавидит меня за это. Так, наверное, будет даже лучше. Давид не будет страдать, и сумеет вычеркнуть меня из своей жизни без сожаления. Не знаю, откуда беру силы, но поднимаю голову и прямым взглядом смотрю на Агияна. Злобное “сука” чётко читаю по губам любимого. Я сама растоптала всё, что было между нами. Я выдержала этот взгляд, смогла преодолеть. Давид первым отвернулся. А мне помогла выдержать всё это моя ненависть к Сулиму, которая в этот момент в стократном размере возросла. Хотя казалось, куда ещё больше?