Скрипнув зубами, он только
сильнее стиснул рукоять кнута.
Между тем он миновал поле и вдавался
в лес. Неподалеку, видать, было болото – тянуло промозглой
сыростью. Редкие лиственные породы постепенно сменялись темными,
старыми елями. Чувство Дара в груди усилилось, сделалось почти
болезненным…
Максимус шел вперед.
Он задумал немыслимое, с этим
Источником. Еще никогда так не обманывал хозяина собственной
жизни.
Но игра стоила свеч.
…Разбойничий поселок занял место на
небольшом пятачке вырубленного леса. Не торопясь входить, Максимус
прислушался, одновременно осматриваясь. Пять покосившихся строений,
которые и домами-то сложно назвать. Кое-где бревенчатые стены,
кое-где подбиты глиной. Крошечные окна, по большей части затянутые
бычьим пузырем. Лошади, под навесом жующие сено. Два дюжих молодца
в грязных рубахах, оправляющиеся за стеной одного из домов. Стояли
они спиной к Максимусу, пошатываясь, чем тот и воспользовался:
правого развалил до пояса ударом кнута, левого, пока тот приходил в
себя от увиденного, полоснул ножом по горлу. И снова воцарилась
тишина, нарушаемая лошадиным похрапыванием да еще каким-то странным
звуком.
Где-то плакала женщина. Вот оно…
внутри все сжалось от предчувствия, и, огибая лошадей, Максимус
вполне понимал, что сейчас увидит.
…Ошибся. Открывшееся зрелище
превзошло все ожидания.
На дне телеги свернулась клубочком
женщина. От одежды остались лохмотья, сквозь которые просвечивала
молочно-белая кожа и страшные, багровые кровоподтеки. Рыжие волосы
– редкого медного оттенка - закрывали лицо.
Максимус приблизился, разрезал
веревки, которыми запястья несчастной были привязаны к деревянным
жердям. Женщина сжалась в комок, тихо подвывая в голос. Он старался
не смотреть на обнаженные бедра, покрытые синяками и ссадинами.
Затем, запустив пальцы в густую шевелюру, приподнял ее голову,
разворачивая к себе лицом.
Конечно же, это была не
девочка-Источник. Простолюдинка. Черты лица, оплывшие от оплеух, не
могли принадлежать аристократке.
«Девица, которую умыкнули
разбойнички», - сообразил Максимус.
- Гос… подин, - просипела рыжая, -
от…пустите… умоляю…
- Идти можешь? – холодно осведомился
он, продолжая разглядывать лицо несчастной, - в свою деревню
вернешься?
Она всхлипнула и затряслась вся.
- Куда… я… после этого…