- Отправился, - он обернулся и одарил меня тяжёлым взглядом. – В
конце концов… род вырос, как никогда прежде, а доходы… да, есть, но
не сказать, чтобы такие… мне же казалось, что нужно будет их как-то
обеспечить. И Алёшкиных мальчиков, и Тимофея… Танечку и Зинаиду…
пусть малышки, но приданое опять же надобно. И нет, я не позволил
бы Василию нарушить закон.
Охотно верю.
Что-то прям шкурой чувствую, что в этом вопросе, как и во многих
других, дед до крайности принципиален.
- Однако речь шла о разрешении свыше. И о том, что реестр этот,
пусть и частный, но под высочайшею рукой…
Тоже охотно верю. Никто в здравом уме не откажется от такого
куска.
- И слухи о грядущих реформах давно уж ходили… вон, аккурат
тогда и земства дозволили, собрания всякие. И в целом многие
послабления вышли. Так что мы поехали. И Аннушку взяли с собой.
Думали и Тасеньку с Зиночкой, чтоб погуляли по столице, нарядов там
прикупили, другой какой бабьей ерунды. Но Зиночка прихворнула. И
Тасенька с нею осталась. А мы вот… отправились.
Спина выпрямляется. Но даже по ней, прямой, что палка, читается
всё. Или это я просто таким умным стал? Он до сих пор простить себе
не может, что уехал.
- Телеграмма пришла аккурат под Рождество, - сухой голос.
Мёртвый. – Прорыв. С нижних уровней… черная хмарь. Никого живого…
никого…
А… такое возможно?
Этот… старший брат моего отца. Алексей. Его сыновья, тоже не
младенческого возраста. Обученные. Тренированные. Вот я готов душу
об заклад поставить, что в этом доме тренировали всех. Брат старика
со своими детьми.
И все охотники.
Что там за хмарь, с которой они не справились? И какая тварь
устроила прорыв? Не та ли, случайно… и имя само срывается с
губ.
- Моровские…
- Слышал уже?
- Да. Знакомый Еремея рассказывал.
- А мне Еремей ни о том знакомом, ни о его словах не упомянул, -
старик упёр указательный палец в подбородок и чуть нахмурился.
- Может, значения не придал.
- Может, - он чуть кивнул. – Да… пожалуй… толковый, хоть и
старый. Но Громовы теперь не перебирают. В тот день погиб не только
мой род. Дюжина ближников. Их семьи… прислуга от лакеев до конюхов
с кухарками. Лошади. Собаки. Канарейки. Хмарь никого не
оставляет…
- Что за она?
Не думал, что мне ответят, но старик, пожевав губами, словно
перебирая слова, которые стоит сказать, произнёс: