— За что? — взмолился он, а помощник подался назад, пытаясь врасти в стену.
На прилавке стоял стаканчик с бумажными платками. Я вытащил один и протянул Айзеку.
— Вытрись. Не хватало, чтобы ты тут все закапал.
Лавочник послушно взял платочек, запрокинул голову и принялся вытирать хлюпающий нос.
— Повторить? — спросил я, не уточняя, что именно.
— Не надо, — вздрогнул он. — Да, я видел ее. Позавчера ночью. Красивая и богатая сучка, которая считает, что весь мир у нее в ридикюле.
— Зачем она приходила? — спросил я, зная ответ.
— На ней был маячок. Она хотела избавиться от него. Кстати, я не совершил ничего противоправного. Это была не полицейская модель.
— Знаю и потому прощаю, — кивнул я. — Чего сразу не сказал?
— Простите, лейтенант, но вы знаете, что для нас вы, при всем моем уважении, — легавый. В наших кругах не принято изливать душу копам, даже столь симпатичным.
Я хмыкнул. Айзек жил с другим мужиком и в целом не был одинок в своих пристрастиях. Раньше это считалось пороком, а теперь вроде как поощрялось. Ходили слухи, делалось такое специально: население с каждым годом росло, а природные ресурсы уменьшались.
— Ты снял с нее маячок? — спросил я скорее для протокола. Служба приучила меня к дотошности. Иногда недосказанность или неправильно понятая фраза приводили к крупным недоразумениям.
— Да. Пришлось повозиться. Штучка фирменная, работал маг экстра-класса. Но… когда за дело берется настоящий профессионал, результат гарантирован, — горделиво сказал он и даже расправил щуплые плечи.
— С этим разобрались. Второй вопрос: она была одна?
— Нет, ее притащил какой-то хмырь.
— Ты его знаешь? — с тщательно скрываемой надеждой спросил я.
— Откуда? Город большой, нельзя знать каждого, — вяло пробормотал Айзек.
Тут облом, но ничего страшного. Если кажется, что дело с самого начала на мази, значит, впереди полная задница.
— Опиши внешность, — велел я.
— Постараюсь, лейтенант. Только из меня физиономист неважный.
— Ты попробуй.
— Ему лет двадцать пять — двадцать шесть. Может, чуть больше, но точно не тридцать. Пониже вас ростом. Смазливый. Из тех, от кого девки в штанишки писаются.
— А мужики? — не преминул поддеть я, однако Айзек не смутился:
— Не в моем вкусе. Продолжать?
— Валяй.
— Волосы темные, вьющиеся, чернявый. Глаза карие, нос прямой, худощавый, двигается как танцор… знаете, такая легкая, будто порхающая походка… Еще спина идеально ровная. Он ходит так, словно кол проглотил, но это не имеет ничего общего с военной выправкой. Для военного молодой человек движется совершенно несерьезно.