О жене. Знать-то знал, конечно — как знал сомнительный запах в
собственном подвале, который сначала игнорируешь, потом объясняешь
сыростью, и лишь когда крысы начинают подозрительно поглядывать на
тебя, признаёшь: да, труп зарыт в правом углу. Скандалы?
Рукоприкладство? Нет, это для тех, кто всё ещё верит, что любовь
можно починить, как сломанный телевизор. Я же выбрал иной путь.
Попросился туда, где солнце в зените становится богом-убийцей,
стирающим тени, а значит, и тайны. Тот самый генерал, конечно,
поспособствовал — его протекция пахла, как дорогой коньяк с лёгким
оттенком шантажа. Год спустя, вернувшись, обнаружил себя
разведённым — о чудо современных технологий, когда брак распадается
тише, чем пузырёк в шампанском! И сын... Да, сын. Горечь, похожая
на вкус цикория в утреннем кофе: понимание, что моё отсутствие
станет для него подарком судьбы. Он вырастет учёным, этаким гением
с глазами, устремлёнными во Вселенную. Нобелевка? Возможно. Когда
речь о десятилетиях, предсказания превращаются в гадание на
кофейной гуще — но разве я стану врагом его звёздной судьбе из-за
сиюминутной тоски?
Из командировки вернулся — и вот он, орден, сверкающий как
насмешка. Церемония в Кремле: Второй пожал мне руку. Его ладонь
была удивительно мягкой, как у кукловода, привыкшего держать нити.
В гладких словах его сквозила сталь — и тогда я понял. Нет, не
услышал — именно понял кожей, как понимают приближение грозы по
мурашкам на затылке. Замысел Второго проступил сквозь его улыбку,
как контуры скелета на рентгеновском снимке.
Позже, на фуршете, общаясь с другими награждёнными, я собирал
мозаику: рукопожатия, где пульс выдавал страх, взгляды, увязающие в
моих глазах как мухи в мёде. И план созрел — не логический вывод, а
скорее гриб, проросший в темноте подсознания. Мысли ползали, да —
но не как клопы (хотя африканские кровопийцы, эти тигры
микроскопических джунглей, достойны отдельной поэмы), а как личинки
майского жука, роющие извилистые ходы в чернозёме.
В полночь завыл волк — или то ветер играл в волка среди кремлёвских
башен? Звук, похожий на серебряную нить, протянутую через время,
убаюкал меня. Уснул, зная: скоро начнётся игра, где шашками станем
мы все.
Треугольник Петрова не поможет. Но я знаю кое-что получше.