Тут я задумался: а вдруг меня вернет в мое настоящее тело?
Изломанное, непригодное для жизни, да еще и засыпанное тоннами
обломков рухнувшего дома! Я живо представил себе эту картину и
содрогнулся. Лучше об этом не думать.
Примем как аксиому, что назад дороги нет. Значит, вперед и с
песнями. Унывать — последнее дело. Горевать будем тихонько, когда
никто не видит. А сейчас делаем первый шаг к выживанию.
Так, надо напомнить себе главную направляющую прошлой жизни.
Я, конечно, не воин из игр, но и не просто офисный сиделец, а
матерый генеральный продюсер! Красноречие – мое оружие, слово – мой
клинок. Зажечь огонь в глазах, наполнить сердце мотивацией и
направить людей туда, куда мне нужно — вот в чем сила продюсера.
Если бы пришлось отдать команду прыгать, то все подчиненные с
энтузиазмом взлетели бы вверх, даже не спрашивая, как высоко. Я при
желании способен на все либо сам, либо чужими руками. И с кучей
прокачанных базовых навыков!
Может, не зря я оказался именно в теле будущего императора? Оно
мне действительно подходит: его судьба — быть руководителем; его
талант — ораторское искусство. Хвала всем известным богам, что мне
достался Наполеон, а не другой, не менее известный лидер, мечтавший
стать художником.
Подведем промежуточный итог. Стрессоустойчивость: 100%. Ведь не
впал в истерику, хотя и очень хотелось. Активность: 100%. Собрал на
старте все возможные плюшки. Коммуникабельность: 100%. Набил морду
и потом убедил стать союзником руководителя команды будущих
соратников. А еще вывел из шока члена своей команды – брата. Ну а
наглость, мое второе счастье, всегда со мной. И ниже ста процентов
никогда не падала. Это мне в плюс!
Теперь минусы. Драка с Антонио напомнила, что этот мир полон
опасностей, к которым я не готов. И она будет лишь первой из
многих. Хотя новые способности помогли мне, нельзя надеяться, что
так будет всегда. Надо качаться. Надо развивать это слабое больное
тело. Наполеон справился с болезнью, даже со своими познаниями
XVIII века — значит, и я смогу.
Пока я размышлял, мы с братом добрались до четырехэтажного
каменного дома, смешно напоминавшего хрущевские панельки. Это был
не просто старый дом, а живое существо со своими тайнами, как будто
осколок «Гигахрущевки» из вселенной «Самосбора» – в моем прошлом
мире ее придумали на «дваче», а потом использовали в игре «Клеть».
Мы с Жозефом подошли к двери, и я невольно задержал дыхание перед
тем, как ее открыть. За ней уже слышались приглушённые голоса,
среди них выделялся нежный женский голос, который я сразу узнал —
мама Наполеона.