Пазлы? Я попытался мысленно ухватиться за эту идею, но, прежде
чем начал разбираться, паразит продолжил:
— Прямо сейчас я выяснил, что могу собирать фрагменты душ
разумных, убитых тобой. Должно быть, включение драконьего пазла
снабдило тебя такой возможностью. Собранные фрагменты могут быть
использованы как валюта при взаимодействии с астральными
сущностями. Поглощение фрагментов дает им энергию для влияния на
физический мир.
Признаться, я не был в восторге от идеи собирать кусочки чужих
душ, но паразит был настойчив.
— Так ты включаешь процесс? — спросил паразит.
Только я успел согласиться, как вбежал брат. Жозеф, увидев
страшную картину из бездыханных тел и луж крови, заскулил и стек по
стене. Мать и старушка, звавшая на помощь, проскользнули в дверь
почти одновременно следом за братом.
Мама застыла как каменное изваяние и только открывала и
закрывала рот, стараясь не закричать. Старушка просеменила мимо
трупов и, подойдя ко мне, всё тем же безучастным голосом
спросила:
— Теперь вы будете делать мне больно?
— Чего?! — опешил я.
— Вы убили их, значит, заставлять меня делать плохие вещи будете
вы, — равнодушно пояснила она.
Ситуация показалась мне настолько безумной, что затмила своей
нелепостью шок от убийства. Приблизившись, чтобы заглянуть в пустые
глаза этой хрычовки, я осознал: предо мной вовсе не старуха, а
девушка, грязная, желтушная, с полностью седыми волосами.
— Ты кто? — в ужасе спросил я.
— Достопочтенная дочь баронов Арманьяк, — пусто и невыразительно
произнесла несчастная.
— Что ты тут делаешь?
— Вначале надо мной издеваются, а потом кладут спать с
родителями, — также равнодушно, глядя в бесконечность, ответила
она.
— Где же твои родители?
— Сейчас я вас представлю, — сказала она и двинулась к дальней
каморке.
Проводив её глазами, я повернулся к родным. Пришедшие в себя
мать и Жозеф молча провожали странную особу остекленевшим взглядом.
Понимая, что оба находятся в ужасе, уже открыл было рот, чтобы
сказать ободряющие слова, но именно в этот момент за спиной
послышались лёгкие шаги. А мать и Жозеф, даже не побледнев, а
посинев, грохнулись в обморок. Шаги затихли. Предчувствуя неладное,
я нервно сглотнул, пытаясь утихомирить бегущий по спине холодок.
Желания смотреть назад не было никакого. У меня богатое
воображение, поэтому тяга покинуть этот дом ужасов стала
непреодолимой. Собрав всю свою волю в кулак, медленно
развернулся.