— А как точно работают эти самые аномалии и получение атрибута?
— спросил я.
— Попасть в аномалию можно только добровольно, в составе группы
из десяти участников, не больше и не меньше. Процент выживаемости —
один из десяти.
Это напоминало процент вероятности успеха игры, когда её
запускаешь. Тоже обычно из десяти игр девять проваливаются и
пропадают в безвестности, а одна выстреливает.
— Упростить условия могут артефакты, — продолжил паразит. —
Парадоксально, что получить их можно только ближе к завершению этой
игры на выживание, зачищая Закрытые города. Тем не менее, на твоей
планете они остались еще с прошлого раза.
— Откуда ты все это знаешь?
— Эта информация, собираемая поколениями паразитов,
заархивирована в каждую особь.
— А откуда ты берёшь информацию анкетных данных разумных?
— Периодически я могу присоединиться к информационному полю
Земли и черпать из него сведения. Это что-то вроде глобальной базы
данных, которую создают сами разумные существа. Их мысли,
воспоминания и действия оставляют в этом поле следы. Люди называют
его по-разному: одни именуют его эгрегором, другие — «Акаша»,
третьи — ноосферой. Я просто нахожу нужные кластеры информации и
вытаскиваю оттуда всё, что может быть полезно. А твой разум
оформляет их в привычную и удобную для тебя форму.
* * *
Лёгкие шаги и скрип открывающейся двери выдернули меня из
состояния умиротворения сразу в боевой режим. На пороге с улыбкой
на устах застыла Катерина.
— Мой рыцарь, — немного пафосно, но крайне приятным голосом
сказала она. — Ты избавил меня от страшного врага. Теперь род
Потемкиных перед тобой в долгу.
«Равнодушие эльфов» протранслировало повышенное либидо, энергию
влечения и желания по Фрейду. После чего гормоны молодого организма
отключили мне мозг, включив другой орган. Победитель получил то, на
что надеялся, и — не буду врать — это было великолепно!
Только под утро схлынувшая энергия либидо вернула возможность
думать головой, а не чем-то иным. Открыв глаза, я обнаружил себя
лежащим на мягкой кровати, а рядом, свернувшись калачиком и с
довольным лицом, спала чаровница.
«Кровать-то откуда?» — подумал я.
Огляделся вокруг. Я даже не помнил, как оказался в этой каюте.
Молодое тело просто требовало подвигов во имя вечной любви. Голос
Дракона сбил гормональный шторм: