Все, кроме меня, поспешили к окнам. Недовольное выражение на
лице отца сменилось сначала удивлением, а затем настоящим
изумлением. Развернувшись, он быстрым шагом направился к лестнице
во двор. Остальные последовали за ним. Моё шестое чувство — а
может, и девятое — подсказывало, что, если я выйду из-за стола, то
останусь голодным.
Тем временем скандал во дворе набирал обороты. Я поставил стул
рядом с подносом, сел и принялся уплетать это божественно
приготовленное мясо, решив, что порция мне вполне соответствует.
Внезапно в открытую дверь вбежал Жозеф. Он, видно, торопился с
важными новостями, но, увидев опустевший поднос, замер с открытым
ртом, как суслик. Из всей еды на блюде остались только три корочки
хлеба.
— Ты чего прибежал? — спросил я, дожёвывая и облизывая
пальцы.
Жозеф превратился из суслика в рыбу: закрывает и открывает рот,
но не может вымолвить ни слова. Я встал и хлопнул в ладоши перед
его лицом. Жозеф отшатнулся, приходя в себя.
— Ну, братец, ты и монстр, столько сожрать за раз! Мама и отец
хотят немедленно видеть тебя во дворе, — восхищённо сказал он.
Вытерев губы салфеткой, я неторопливо спустился на улицу. Едва
ступил за дверь, как меня атаковала Мария.
— Набулио, ты сошел с ума! Зачем приказал притащить сюда эту
тушу? Ты понимаешь, как сложно будет доставить её на побережье? И
на чём собираешься её вывезти в море? Представляешь, сколько это
будет стоить? Что ты молчишь? — энергично жестикулируя и указывая
на тушу вепря, лежащую перед домом, громко и возмущенно вопрошала
она.
Крики и споры вокруг разом стихли. Все с интересом уставились на
меня.
— Ну, во-первых, это мой охотничий трофей, — начал я тоном
лектора, гордо оглядывая собравшихся. — Во-вторых, из его шкуры я
собираюсь сшить защитный костюм. В-третьих, внутренние органы, мясо
и даже кости могут оказаться полезными.
Заинтересованные взгляды, устремленные на меня, сменились на
жалостливые. Использовав дар «Равнодушие эльфов», я прочитал эмоции
окружающих. Основная масса народа соболезновала моим родителям,
получившим в род сильного, но туповатого малого.
Подошедший отец с тяжелым вздохом заговорил:
— Наполеон, тебя долго не было дома. Ты, безусловно, отважный
воин, но ещё не знаешь многих особенностей Корсики. Этот Вепрь — не
первый, вырвавшийся из аномалии. Раньше таких удавалось заманить в
ловушку и убить. Когда убили первого Вепря, месяцами лучшие умы
Корсики пытались понять, как освежевать эту тушу. Но так и не
смогли сделать ни одного надреза, ни снаружи, ни изнутри. Через год
туша превратилась в камень и начала источать ядовитые испарения.
После этого было решено топить туши вепрей подальше в море. Обычно
герцог оплачивал вывоз этой погани, но, похоже, по твоей же
просьбе, эту задачу переложили на тебя, — с грустью сказал
отец.