А ношение скуфьи за пределами обители не
обязательно. И она мешает дыханию.
После чего она достала из поясной сумки повязку с символом
богини, и завязала ее вокруг головы. Повязка, в отличие от моей,
была зеленой, а символ кроваво-красным, как и у меня.
На этом наш содержательный диалог прервался.
Пока мы спускались с гор к заливу, я шерстил память Максимуса,
на предмет того, что в ней вообще есть. Просто называл мысленно
слово и следил за всплывающей цепочкой ассоциаций. Результат меня
расстроил. Максимус был невежествен абсолютно во всем, что не
касалось славного рода Доримедов, войны, во всех ее проявлениях,
сортов вин, достоинств молоденьких рабынь и боевых животных. От
остальных отраслей знаний в голове Максимуса был жуткий винегрет из
домыслов, побасенок, и его любимого выражения: «Хрен его знает, да
и похрен».
Судя по книгам, попаданец должен сразу присвоить весь пул знаний
по миру, в который он залетел, после несвоевременной смерти, прямо
из головы местного реципиента — неудачника. Нехватку сведений гость
из иного мира обычно восполняет из интернета или его магического
аналога. Чаще всего он сразу становится экспертом в нескольких
отраслях, включая социальное устройство страны попадания,
юриспруденцию и флористику. Кует булат, делает арбалеты десятками
трахает эльфийских принцесс. А еще у него сразу появляется
магический советник, какой-нибудь всезнающий имплант, дух-помощник
или что-то такое.
Но, либо я какой-то нестандартный попаданец, либо авторы моих
любимых книг изрядно назвездели. Интернета в империи еще не
изобрели. Духа-помощника или импланта на божественном складе не
выдали. А знания реципиента о мире состояли из одних пробелов и
междометий.
Максимус даже в ценах на наиболее ходовые товары не разбирался.
Патрицию и всаднику было зазорно марать руки деньгами, и за него
всегда расплачивались рабы или клиенты. Засада!
С другой стороны, а чего я собственно ждал? Что захолустный
землевладелец окажется гением философии и мыслителем? Самыми
актуальными для выживания в этом мире знаниями и навыками я теперь
был снабжен в полной мере. Как там у классика: женщины, лошади,
власть и война. Остальное добуду по ходу дела.
Загруженный этими грустными размышлениями, я не заметил, как мы,
миновав виноградники и рощи оливковых деревьев, небольшие фермы
свободных арендаторов и рабские бараки, подъехали к городским
воротам.