— Род моей жены, Елены. — закончил я за него. — Сенатор — это
плохо. Я так понимаю, именно он легат семнадцатого легиона? —
Семнадцатый базировался в Арборее. Сенаторы часто номинально
занимали должности легатов легионов, расположенных в «их»
провинциях.
— К счастью, нет. Легат семнадцатого — сын нашего славного
проконсула.
— Юстиарий и проконсул, в контрах с сенатором провинции.
Кажется, такая вырисовывается картинка. Надо сваливать из этого
гадючника как можно скорее!
— Это не новость. Проконсул и юстиарий принадлежат к синим. А
Сенатор и его окружение к красным. Насчет сваливать, абсолютно с
вами согласен, патрон! Вас, судя по всему, все уже списали со
счетов, и неожиданное «воскрешение Доримеда» много кого не
устраивает. Ломает планы.
— Да как они смеют противиться воле богини, нечестивцы! —
притворно возмутился я. — Всех вырежу!
Юстас смотрел на меня чуть ли с благоговением и без улыбки. И
утвердительно кивал. Что за люди здесь? Вообще, шуток не понимают.
Это, кстати, тоже надо учитывать. Похоже, здесь к словам про волю
богов и про кровавую резню относятся максимально серьезно.
Друз ворвался ко мне, как обычно, без стука.
— Эта, вашмлсть! Тута голоногий один просил записку передать.
Ответ ждет за едальней, вилку ему в глаз!
Я развернул клочок серой бумаги, да, в Империи была бумага. На
ней с ошибками было нацарапано: «Тавар плучили. Куды класть?»
— Ясно. Ожидается доставка заказанного товара. Скажи ему, пусть
занесут в стойла. Туда, где ты наши вещи для дороги сложил. И
охрану там на ночь поставь.
Использовав сочинение почтенного Ливия в качестве снотворного,
что становилось еще одной традицией, я, наконец, уступил чарам
Морфея.
Этот длинный день наконец закончился.
В которой мы уезжаем из
Оро-Терра, встречаем негров на зебрах, я не очень успешно метаю
кинжал, мы несем первые потери и в меня стреляют из
арбалета
Разминку в день отъезда мы провели сокращенную. И раннюю.
Закончили за полчаса до восхода Эос.
После плотного завтрака на меня снова навьючили походные
доспехи. На это раз я решил не пренебрегать шлемом, набедренниками
и наплечниками. Утро было довольно прохладным, но я с ужасом
представлял себе, во что превратятся эти недолаты на местном
солнцепеке. Максимус-гриль будет как пить дать.
Боевым железом я тоже обвешался с ног до головы. Два гладиуса,
кинжал. За спиной копис. За счет изогнутой формы клинка, копис
выходил из ножен безо всяких усилий. У бедра, пристегнутый к седлу,
колчан с дротиками. Не плюмбаты, а простые палки с наконечниками,
без утяжелителей. В правую руку пришлось взять Светлячка, вставив
его наконечник в упор для копья. Меч следовало везти с почестями.
Засовывать его в повозку было, как ревностно поведала мне
Кассандра, чуть ли не святотатством. Слева у седла — круглый
щит.