— Вы
допрашиваете его? Семилетнего ребенка? — скривился я.
— Мы берем
показания, — ничуть не смутился мужчина от моего тона. — Это
другое. Если он в самом деле стал свидетелем похищения, то эта
информация…
— …эта
информация не даст вам ничего, если вы не получите ее в полном
объеме, — сделал я несколько шагов в сторону полицейского,
остановившись напротив него и с прищуром изучая безучастную
физиономию. — Я вам нужен. А мне нужен этот мальчик, пока вы его
окончательно не сломали.
Некоторое
время мы еще играли с лейтенантом Бэком в гляделки. Никому из нас
не хотелось уступать своему оппоненту, а тем временем интуиция
больно прострелила мне затылок. Знакомое чувство расползлось по
всему телу от макушки до пят. И никому я не доверял настолько
слепо, как этому самому чувству.
Продолжу в
том же темпе — опоздаю. Сколько еще времени у меня осталось в
запасе?..
— Лейтенант
Кён Джинхёк, — раздался за моей спиной зычный голос детектива, —
первая опергруппа по тяжким преступлениям, центральный округ города
Хвангапур.
Эх, еще
никогда раньше я не был настолько сильно рад видеть Джинхёка, как в
этот самый момент. Буквально гора с плеч.
— Господин
Валкер со мной, — продолжил детектив, поравнявшись со мной и едва
ли носом тыча полицейского в свое удостоверение. — Всё в порядке,
лейтенант Бэк, и к допросу мы готовы приступить лично. Прямо
сейчас.
— Я всё еще
не понимаю, зачем сюда направили полицию Хвангапура, если мальчишку
нашли совсем недалеко отсюда.
— Дело, к
которому он имеет прямое отношение, находится под юрисдикцией моего
отдела, — спокойно отчеканил Джинхёк. — Так что сами
понимаете…
Мы с ним
переглянулись. Мужчина будто бы молча спрашивал у меня, сколько
времени у нас есть до того, как мы лишимся бесценного свидетеля, а
я не знал, что ему ответить. Зависит от того, когда паренек
последний раз получал дозу сыворотки. Не так уж и много нам повезло
унести из той лаборатории, так что…
— Тогда
следуйте за мной, лейтенант Кён, — явно остался недоволен его
ответом полицейский и тем не менее жестом указал идти за ним дальше
по коридору.
По пути в
допросную ни я, ни Джинхёк не издали ни звука. Каждый из нас был
погружен в свои мысли, в отличие от ворчащего впереди нас мужчины.
Слова разобрать я не мог, но общий посыл понял — как только
подворачивается более-менее серьезное дело, то полиция города
Хвангапур тут же заявляет на него свои права, оставляя местные
участки ни с чем.