Ко всему прочему на нём не было ни клочка одежды.
Красивый голый умирающий мужчина.
На вид я дала бы ему лет тридцать.
Я достала телефон. Куда звонить? В скорую, чтобы прислали машину, или в полицию? Огнестрел — это точно к полицейским. Нужно дать показания против Трефа, я же свидетельница покушения на убийство. Нельзя безнаказанно стрелять в людей и травить их, как диких зверей. Да и зверей травить нельзя! Браконьерство карается законом.
Мужчина шевельнулся и глухо застонал.
Я быстро набрала доктора Полянкина, который лечил бабушку. Первоочередная задача — обеспечить человеку врачебную помощь, а всё остальное потом. Я ещё успею заявить на Трефа и его подельников. Садисты! Устроили охоту на человека.
— Добрый день, Иван Ильич! Нет, с бабушкой всё по-прежнему, я звоню по другому поводу…
Волосатая рука проворно выхватила мой телефон и сжала с такой силой, что треснул экран. Тонкий корпус смартфона перекосился, звонок прервался.
— Что ты делаешь?! — я обернулась к раненому. — Я звоню в больницу!
У него оказались зелёные глаза — зелёные, как мох в лесу. Яркие, живые, блестящие. Я никогда не видела настолько выразительных и необычных глаз. Они затягивали и заставляли сердце замирать, как будто их владелец обладал даром гипноза или, может быть, телепатии.
Наваждение какое-то.
Я вырвала телефон из его рук и попыталась включить. Бесполезно. Аппарат безнадёжно испорчен.
— Зачем ты сломал телефон? — спросила я. — Как теперь вызвать скорую?
Он смотрел на меня несколько секунд со странным выражением — словно пытался вспомнить, кто я такая. Прямо как давешняя кассирша в магазине! Потом закрыл глаза и вырубился.
Ох! И что же делать?
И тут мне пришло в голову, что он не случайно сломал телефон. Он не хотел, чтобы я звонила врачу или кому-то ещё. Он предпочитал умереть в одиночестве на пыльной лесной дороге, лишь бы не обращаться к людям за помощью. Почему? Чего-то боялся? От кого-то скрывался? Натворил что-то страшное? Или он нудист-мизантроп, склонный к бродяжничеству?
Бросить его я не могла. Кем бы он ни был, негуманно оставлять его без помощи. Да и жаль молодого красивого мужика, у которого вся жизнь впереди. Если он поправится, конечно.
С огромным трудом, матерясь сквозь зубы, я затащила его на заднее сиденье «миника» и рванула домой. А у самого въезда в коттеджный посёлок осознала, что привезла раненого прямо в лапы убийцы.