Наваждение - страница 51

Шрифт
Интервал


А вот на нее будто вылили ушат ледяной воды.

Откуда? Откуда он знает? Или элохим блефует, что плохо вяжется с его небрежной уверенностью…

Стикс поймал ее перепуганный взгляд. Крылья его носа затрепетали, тончайшие нервные волокна напряглись, улавливая не только запах девушки, но и запах ее эмоций. Страх так явственно чувствовался среди них, что он лишь усилием воли заставил себя остаться на месте.

Зверь почуял добычу. Тхейнары, не способные чувствовать ничего, кроме жажды и голода, реагировали на страх. Он вел их к добыче. А что для зверя желаннее, чем панический ужас, застывший на лице жертвы?

Он наслаждался, наблюдая, как она нервничает, пытаясь взять себя в руки. И молчал, не желая портить этот спектакль.

Наконец Айна выдавила через силу:

– Я… я не понимаю, о чем вы…

– Лжешь, – он довольно улыбнулся. – Твой пульс подскочил, ладони вспотели, дыхание участилось. Даже запах изменился. Ложь и страх пахнут почти одинаково. Почти одинаково мерзко.

Она бросила заполошный взгляд в сторону выхода. Но между ней и дверью был элохим.

Не зная, что делать, не в силах собраться с мыслями, она вжалась спиной в холодную стену.

– Думаешь сбежать от меня? – на его лице отразилось понимание. – Попробуй. Если сможешь – так и быть, отпущу. И даже ничего не сделаю твоим друзьям. Пока. Но если поймаю… Если поймаю, ты подпишешь договор опеки и будешь принадлежать мне на моих условиях. Согласна?

Айна вскочила, не дожидаясь, пока он закончит. Решила, что внезапность увеличит ее шансы. Рванула из-за стола так, что табуретка с грохотом отлетела, а недопитая чашка упала на пол и разбилась. Остатки кофе растеклись по затертому линолеуму.

Вот и открытая дверь. Еще один шаг, один вдох – и она окажется на свободе.

Элохим почти не двинулся с места. Вернее, сделал всего одно ленивое движение – и Айна забилась в его руках.

– Ты проиграла, – раздался над ухом тихий коварный смешок.

Как он поймал ее?

Она не могла понять. Боролось молча, отчаянно. Так, словно от этого зависела ее жизнь. Впрочем, похоже, что так и было.

Он прижал ее к себе, спеленал руками и лишил возможности двигаться. Голова Айны оказалась прижатой к его груди, как раз на уровне сердца. У Стикса Хасселя оно не билось. Там было тихо, как в груди мертвеца. И осознание этого заставило девушку оцепенеть. Она почувствовала, как ледяная волна проходит по позвоночнику, вымораживая все внутри, и ужас – липкий, безотчетный, животный ужас накрывает ее с головой.