– Вы хотите, чтобы мы не писали заявление, – тяжело вздохнула
бабушка.
– Еще раз простите, – мама Ёну, едва разогнувшись, снова
поклонилась, – Я понимаю, что прошу многого. И хочу предложить
компромисс. Вы сейчас получите свидетельство, чтобы у вас были
доказательства того, что Ёну… совершил плохой поступок. Я клянусь,
что сделаю все, чтобы подобное больше не повторилось. Но, если он
хоть чем-то обидит вашего внука, вы сможете наказать его по закону
позднее, и я смиренно это приму.
Понятно, почему она стала пластическим хирургом – тупая бы
медицинский не закончила. Ее предложение звучит вполне здраво – у
семьи Хару будут на руках все документы, они могут написать
заявление и позднее, особенно, если Ёну снова совершит что-то
противоправное. Но при этом пока этот агрессивный подросток
обойдется без судебных разбирательств.
Пока эти… взрослые… пытались разрешить конфликтную ситуацию, у
Антона появилось немного времени, чтобы осознать произошедшее.
Итак, он находился в падающем самолете, осознавая, что не
выживет. А потом – раз! – и оказался в теле семнадцатилетнего парня
по имени Хару. Он живет в Сеуле, но Антон пока не вспомнил, где
именно. У Хару вроде есть родители…
Тут его пронзила очередной приступ острой боли и он сцепил зубы,
чтобы не застонать в голос.
Да, у него есть родители. Мама много работает, отец… ну, с ним
сложнее, дома он бывает нечасто. Еще у Хару есть младший брат, его
зовут Хансу, ему всего десять лет. Воспитанием внуков занимаются
бабушка и дедушка, родители отца. А, и еще в доме живет кот, по
кличке "Куки", как "печенька" по-английски. И у него есть лучший
друг Тэюн, они дружат так давно, что и не помнят момент знакомства
– вроде бы, это было до того, как они начали ходить и
разговаривать.
Хару учится в школе, ему полтора года до выпуска, что сейчас
кажется Антону чуть ли не главной проблемой. Да, его больше пугает
возвращение в школу, чем тот факт, что он умер и возродился.
Его собственное сознание, сознание Антона, словно поглощало
воспоминания прошлого Хару вместе с отдельными… убеждениями? Вроде
того, что ему очень дороги его бабушка с дедушкой. И что он любит
своего младшего брата. И презирает отца…
Говорить сейчас врачу, который все еще был рядом, что-то писал в
своем планшете, Антон ничего не стал бы, разумеется. Ну, хотя бы
потому, что фраза "Знаете, я не Хару, я Антон" звучит как пароль
для быстрого перемещения в психиатрическую лечебницу. А еще, опыт
прочитанных книг про попаданцев советует сначала присмотреться к
ситуации. Сейчас это кажется вполне логичным решением. В любом
случае, корейский школьник – это лучше, чем смерть в самолете. Он
же хотел повидать мир, проникнуться другой культурой? Вот, полное
погружение в среду, никакой туризм таких впечатлений не
обеспечит.