Внезапно трибуны взорвались криками —
это объявили моего противника.
Здоровенный, весь закованный в броню с
головы до ног, с огромным щитом и коротким мечом. Он больше
напоминал ходячую крепость, а не человека.
Мы встретились в центре, оглядывая
друг друга перед началом боя. Он с презрением и насмешкой. Я же,
даже не знаю, как я на него смотрел. Внутри меня клокотала такая
ярость, что я с трудом подавлял ее.
— Посмотрим, как ты будешь драться со
мной, а не со слабой девушкой, — сказал, как сплюнул он.
Меня это почему-то так рассмешило, что
я заржал на всю арену. “ — Дурак, кого ты защищаешь?!» — хотелось
мне спросить, но не стал. До меня вдруг дошло, что он прирученная
своей хозяйкой собака на привязи. «Со слабой девушкой, Идиот». С
ним и подобными ему не о чем разговаривать.
Я демонстративно развернулся и отошел
подальше, ожидая сигнала к началу поединка.
Руки легли на топорища, ощущая
приятную шероховатость рун. Отдача прошла волной холода по хребту
вниз до самых пяток. Теперь мне не нужно сдерживаться. Теперь я
могу показать, чему научился у прекрасных учителей.
Команда к началу прервала мои мысли: —
Бооой! — завопила распорядительница. Ее истошный, тонкий голосок
противно резанул по ушам. Когда-то я сказал, что на всю жизнь
запомню скрип ворот, выпускающих на арену. Сейчас добавлю, что еще
всю жизнь буду помнить этот противный голос.
Здоровяк в железе ринулся на меня,
громыхая как горшок с гвоздями.
« — Да-а, тут до изящества вчерашних
поединков очень далеко» — почему-то подумал я.
Он разогнался и несся на меня, ревя
как бык. Явно готовился ударить меня своим огромным щитом. Этот
удар должен будет расплющить и опрокинуть меня, но я прыгнул вбок,
потянул его топором за щит, а вторым ударил прямо в бедро сзади.
Доспех не пробил, но вмятину оставил здоровенную.
Мужика повело, он попытался
развернуться, но не успел. Я ударил ногой прямо в щит. Один раз,
второй раз, не давая хромающему противнику прийти в
равновесие.
Щит хрустел жалобно. Враг пытался
делать уколы своим коротким мечом, чтобы отогнать меня, но я просто
отмахивался.
Меня все больше накрывала злоба из-за
невозможности выковырять его из-под защиты. Точно такой же азарт
вспыхивает, когда поймал на речке рака, сварил, а потом пытаешься
взломать панцирь, чтобы съесть внутренности.