Согласен, после сделанного было бы глупо
опускать руки, но… вот человек такая тварь, что ему нужно всё время
побеждать: победа стимулирует его на новые победы. Не верьте всем
тем коучерам[1]на диване, которые рассуждают мол «Кто не
падал – тот не поднимался». Потому что они хоть раз, но
поднимались. Им знакомо это ощущение победы и успеха. А вот тот,
кто ни разу и не нюхал его, сколько бы ни падал, будет только
разочаровываться. Не сказать, чтобы моя жизнь была так плоха, но
всё же я в ней разочаровался. И желание бороться у меня пропало
тогда потому, что я понял, что не будет справедливого суда. Никто и
никогда меня не собирался оправдывать. Да ещё и система прокинула с
наградой… вот, 1 свободное очко. Куда я его дену, скажите
мне?
В
общем, на меня всегда нападало такое состояние, когда, в
результатетвоих действий, даже при всём старании, наступало
полнейшее фиаско. Это как… не знаю… запоротый хардкор сейв + 200
часов геймплея (был прецедент), как отменённое продолжение любимого
сериала… как начало филлеров в «Хлорке»… В общем, грусть, тоска и
полное нежелание что-либо делать. Вот так я себя тогда чувствовал.
Возможно, адреналин, который меня как-то гнал вперёд, в тот момент
просто иссяк, я не знаю. Но мне не хотелось уже
ни-че-го.
–…и
потому, волию Тельпомеша, суд постановил: подвергнуть это отродье,
осквернившее этот храм порядка, нанёсшее оскорбление слуге короля…
– да, вот это я понимаю: «Все, что вы скажете, будет использовано
против вас», - …сожжению на городской площади. И да свершится
правосудие!
Знаете, «Сожжение на костре» только на бумаге
выглядит поэтично и красиво. В реальности это процесс довольно
жуткий и пугающий: на твоих глазах высыхает кожа, горят волосы,
плавится жир… запах, вонь, но главное – крики того, кого туда
положили заживо.
Когда спустя час меня привели туда, к этому
постаменту, когда я увидел буквально воочию своё будущее, меня, что
говорится, пробрало. Я испугался. Но больше всего я испугался даже
не самого факта, что мне будет больно, страшно, горячо… Нет. Я
испугался глаз тех, кто пришёл туда. Холодный расчёт, предвкушение,
и ни капли сострадания, а что-то привычное – вот что я увидел там.
Горожане – дети, взрослые, старики, мужчины… да кто угодно – все
смотрели на меня, как на жертвенного козлёночка, предназначенного
для забоя. И я никогда не забуду тот жуткий ужас. Но что я мог им
противопоставить?