— С матушкой твоей побеседовать хотел, — словно не замечает
насмешки родственник. — Я ж ей ещё в день похорон сказал:
небезопасно двум одиноким женщинам в пустом доме. Пара слуг всего
рядом, гости сомнительные шастают…
Оборачиваюсь к поджавшей губы матери. Вышвырнуть этого типа или
подождать? Она чуть заметно качает головой. И встаёт за моим
плечом.
— Не волнуйтесь так, Андрей Петрович, — её голосом сейчас можно
говяжьи туши замораживать, — Покровитель осенил нас своей милостью.
Теперь не пропадём.
У дядюшки аж дыхание перехватывает.
— Как? Когда? Почему никто…
— Потому что мы сами двадцать минут назад об этом узнали, — всё
так же холодно произносит матушка. — Хотите подробностей —
проходите в дом.
Значит, с дядей, несмотря на явную взаимную неприязнь, прямо
сейчас расплеваться не вариант. Учтём.
В гостиной, ликвидируя последствия недавнего вторжения, хлопочет
женщина средних лет. Рядом — мужик примерно того же возраста,
поднимает ведро с осколками павшей в неравном бою вазы и другим
мусором.
Видно, те самые слуги, о которых говорил дядя.
На гостя они тоже взирают крайне неодобрительно.
Какое удивительное единодушие. Неужто он тоже один из
кредиторов, облизывающихся на мой новый дом?
Тогда и впрямь надо принять его как полагается.
— Голубушка, — обращаюсь к служанке. — Сообразите нам чаю,
будьте любезны. И сухарей гостю подайте — побалуем родича.
Женщина с готовностью кланяется, пряча ехидную усмешку, и
скрывается в глубинах дома.
Поворачиваюсь теперь к дворнику:
— А вы уважаемый, заприте ворота. Чтобы посторонние, — на этом
слове чуть повышаю громкость, — наш сад не топтали. А то, неровен
час, опять Татьяне в них стрелять придётся.
— В смысле, «стрелять»? — Андрей Петрович идёт пятнами не хуже
недавнего лысого «гостя».
— В самом что ни есть прямом, — дружелюбно улыбаюсь, подталкивая
гостя в направлении столовой. — Наповал и без предупреждения. Чтоб
неповадно было имущество наше на сувениры растаскивать…
Откуда знаю, куда идти? Без понятия, само в голове всплывает.
Наверное, от предыдущего владельца тела осталось.
— И кого вы?.. — осипшим голосом интересуется Петрович.
— Пока никого, — сообщаю всё так же дружелюбно. — Гости принесли
нам соответствующие материальные извинения, поэтому первый выстрел
был предупредительным… Да вы садитесь, дядюшка, садитесь. В ногах
правды нет.