— Софи! — рыкнул Тристан, пожалуй, чрезмерно резко, но тут же смягчился, увидев, что Софи обиженно опустила глаза. — Не при детях.
Алекс промолчал, а Рэй насмешливо фыркнул.
— Ваша милость забывает, господин отец, — преувеличенно уважительным тоном напомнил он, пригубив чашечку с ароматным кофе, — что мы давно не дети. В наши годы, ваша милость, ваш отец, наш многоуважаемый дед, уже целовал вам руки за… ваши святые деяния. И на вашей руке уже красовался золотой палец, отсеченный в драке с…
Тристан многообещающе и красноречиво посмотрел на сына, и тот замок. Но выражение глумливой хитрости не сходило с его лица, и Тристан лишь прикрыл глаза, видя себя в сыне и, наконец-то, понимая, сколько бед хлебнули с ним самим в свое время его близкие.
Оставалось утешаться только тем, что без этих трудностей из него не вышло бы ничего стоящего. И он не стал бы тем, кем он является сейчас.
— Не важно, — неприязненно произнес Тристан, — кто и за что отсек мне палец. Отношения с барышнями — это не те темы, что можно обсуждать с сыновьями.
— Ничего, — огрызнулась Софи. — Сыновья в курсе, от кого они родились, и чего можно ожидать от отца, тоже осведомлены.
Эти слова разозлили Тристана. Он не сказал ни слова, отпивая из своей чашки кофе, но посмотрел на Софи так внимательно и так яростно, что сыновья со вздохом поднялись со своих мест, и, наскоро пробормотав слова благодарности за завтрак, поспешили уйти.
Густав, до того момента с удовольствием предающийся трапезе, примолк и перестал жевать, переводя взгляд с Тристана на Софи и обратно.
Назревал скандал.
— Так чего же можно от меня ожидать, по твоему мнению? — очень спокойно, с ледяным самообладанием, произнес Тристан. Все его движения стали преувеличенно аккуратными и выверенными, он поставил чашечку на блюдце так, что она не звякнула. Софи вспыхнула до корней волос, но почти сразу же взяла себя в руки.
— Если б я не смотрела в будущее, — ядовито произнесла она, — и не видела тебя!..
Этого краткого напоминания хватило, чтоб Тристан взорвался.
Его благостное настроение словно ветром сдуло; он подскочил, и его ярость магическим потоком рванула в разные стороны, сшибая стул, вдребезги разнося посуду, разорвав кофейник так, что кофе плеснулся на белоснежную скатерть некрасивым коричневым пятном.