— В этом твоя вина! — проорал он, багровея и тыча в сторону Софи пальцем. — Это ты увидела в своих чертовых видениях то, чего нет и не было, и все разрушила! Ты, черт тебя дери, ошиблась! Ошиблась! Твои видения неправильные и лживые! А ты им поверила, и, черт тебя дери, все разрушила своими истериками! Ты чертовски, безумно, слепо ревнива! Это невыносимо, это не сможет вынести ни один нормальный человек!
Софи аккуратно утерла губа салфеткой, на лице ее застыло нехорошее, насмешливое, холодное и злое выражение.
— Господин инквизитор, а вы не утратили вашего горячего испанского темперамента, — насмешливо произнесла она, глядя прозрачными зелеными глазам в его разъяренные и алые. — Так и не скажешь, что за этим бесстрастным, строгим фасадом пылают такие страсти!
— Ты! Ошиблась! — яростно выдохнул Тристан.
— Ты ни разу не сказал мне после этого, что любишь меня.
Тристан, пылая от гнева, яростно и упрямо сжал губы, словно боялся, что хоть одно слово из тех, что ждет Софи, выскользнет наружу. В этом был он весь — не сказать того, что от него требуют насильно. Нет. Даже в ущерб себе. Даже если нестерпимо больно.
– Ах, да. Я забыла! Ты же упрямый и гордый королевский сын. И первым не пойдешь на примирение. Даже если оно тебе нужно. Впрочем, нужно ли…
— Именно, — зло выдохнул Тристан. — Напоминай это себе почаще! Я — королевский сын, я не буду униженно просить прощения за то, чего не совершал, и доказывать, что ты нужна мне. Если ты этого не чувствуешь сама, то это не показать никакими силами!
— Ну, право же, мадам Софи, — подал несчастный голос Густав. — Я с его милостью уже давно. И никаких барышень, я могу в том поклясться…
Она ссорящихся яростно глянули на оборотня, и тот неловко замолк, втянув голову в плечи.
— Я, — злорадно выкрикнула Софи, теряя остатки самообладания, — не ошибаюсь! Все мои видения и предсказания сбылись, все! Даже мелкие! Даже самые ничтожные, все! И это сбудется!
— Что ты там видела, а, — зло шипел Тристан. Его руки яростно тискали скатерть, будто пытаясь ее сорвать со стола. Густав, заметив это, поспешно подхватил свою тарелку с завтраком, и в следующий миг все со стола — приборы и еда, — было сметено одним безжалостным рывком. Густав, грустно вздохнув, поставил тарелку на стол и продолжил трапезу, уже не обращая внимания на привычную ему темпераментную ссору бывших любовников.